Не только темперамент вносит свой вклад в структуру
личности. Человек вступает в мир как индивид, наделенный совокупностью
природных свойств и задатков, а его способности формируются в деятельности,
развиваясь на основе генетически определенных задатков, т. е. способности
являются функцией не только задатков самих по себе, но и развития, в которое
задатки входят как предпосылки или условия.
Возникает вопрос: в какой степени способности обусловлены
наследственностью, а в какой — воздействием окружающей среды и обучением? В
настоящее время установлено, что генотип определяет только теоретически
достижимые границы возможностей индивидуума, а среда и воспитание — насколько
эти возможности будут практически реализованы. Различные исследователи
оценивают соотношение и вклад этих факторов (наследственности и воспитания) по-разному.
Например, Айзенк основное значение придает наследственности, определяя
интеллект как общую врожденную познавательную способность, но это крайняя
позиция. Если с ней согласиться, то тогда все основные особенности и способы
развития психики предопределены биологическими факторами. Такой точки зрения
придерживаются многие психиатры и большинство представителей буржуазной психологии.
Они считают, что, в отличие от знаний, умений и навыков, способности
обусловлены полностью врожденными задатками, а воспитание и обучение их как бы
только проявляют. Поскольку они убеждены, что развитие способностей не зависит
от обучения, постольку их исследования обычно направлены лишь на выявление и
констатацию способностей, но не на организацию процесса их развития и
формирования. В качестве доказательства врожденности способностей обычно
указывают на факты существенных индивидуальных различий в способностях, и
особенно на факты их раннего проявления у одаренных детей, когда воздействие
обучения и воспитания, казалось бы, еще не могло быть определяющим. Так,
например, музыкальная одаренность у Моцарта обнаружилась в три года, у Гайдна —
в четыре. Талант в живописи и в скульптуре проявляется несколько позднее: у
Рафаэля он проявился в 8 лет, у Ван-Дейка — в 10, у Дюрера — в 15 лет.
Однако раннее проявление способностей при прочих равных
условиях не говорит об их врожденности, а свидетельствует только о величине
дарования.
Противоположная позиция заключается в том, что особенности
психики целиком и полностью определяются качеством воспитания и обучения. Как
на примеры, в этом случае нередко ссылаются на случаи, когда дети самых
отсталых и примитивных племен, получив соответствующее обучение, ничем не
отличаются от образованных европейцев, и, наоборот, на различные случаи ранней
социальной изоляции, приводящей к дефициту общения, в особенности так
называемые «маугли», которые убедительно свидетельствуют о непоправимом уроне,
даже невозможности собственно человеческого развития вне социальной организации
деятельности. С позиции этих представлений у каждого можно сформировать любые
способности.
Чтобы разрешить эту дилемму или снять ее, т. е. выяснить
соотношение влияния наследственности и среды, было проведено много
исследований. Одно из них заключалось в изучении родословных выдающихся представителей
науки и искусства. Вот три характерных примера. Установлено, что прабабушка Л.
Н. Толстого — Ольга Трубецкая и прабабушка А. С. Пушкина — Евдокия Трубецкая
были родными сестрами. Пять крупнейших представителей немецкой культуры — поэты
Шиллер и Гёльдерлин, философы Шеллинг и Гегель, а также физик Макс Планк
состояли в родстве: у них был общий предок — Иоганн Кант, живший в XV в. В
родословной Иоганна Себастьяна Баха было более 26 музыкантов с яркими
музыкальными способностями. Род этот был настолько известен, что в то время
городских музыкантов вообще называли «бахами».
Обсуждая подобные наблюдения, не следует упускать из виду,
что в семье с большим количеством музыкальных дарований родители не только
передают своим детям определенные гены, но и всемерно развивают их соответствующим
образом. Поэтому они не могут служить доказательством того, что биологические
предпосылки развития способностей человека обусловливают и полностью предопределяют
одаренность человека и возможности его развития. Значимость такой позиции
усиливается в связи с многочисленными попытками построить на подобных
наблюдениях модификации расистских концепций: отсталые народы учить бесполезно,
детей бедноты учить нецелесообразно и т. д. «Культурологические» исследования
познавательных процессов у народов с низким уровнем культурного развития
ограничиваются применением стандартных тестов, не приспособленных к выявлению
способностей в данной культуре, у представителей этих народов, и только при
таком неграмотном использовании тесты приводят к реакционным выводам о неполноценности
этих народов. Например, при обследовании на Аляске эскимосских детей, не
получивших образования и живущих в трудных условиях арктической пустыни, при
правильной постановке тестирования, выявили, что показатель их
интеллектуального развития намного превышает показатели для некоторых групп
образованных и благополучных европейских детей.
Наиболее точные и однозначные результаты дает изучение
степени сходства поведения, психических процессов и результатов специальных
тестовых испытаний у однояйцевых и разнояйцевых близнецов. Как известно,
однояйцевые близнецы имеют тождественный набор хромосом, в го время как
разнояйцевые — только 50% общих наследственных признаков. Таким образом, все
различия между однояйцевыми близнецами должны объясняться влиянием окружающей
среды, тогда как у разнояйцевых многие различия могут быть обусловлены и
наследственностью. Выяснилось, что, хотя в некоторых изученных случаях
однояйцевые близнецы были разлучены при рождении и росли в разной среде, они
оказались гораздо ближе друг другу по умственному развитию, чем воспитывающиеся
вместе разнояйцевые близнецы. Роль наследственных факторов подтверждается также
данными, полученными при исследовании приемных детей, которые были усыновлены
при рождении. Когда они стали взрослыми, оказалось, что их умственные
способности (по результатам многих психологических тестов) существенно больше
соответствуют умственным способностям биологических, а не приемных родителей.
Однако относительное сходство тестовых показателей детей и родителей было
установлено не для всех пар однояйцевых близнецов, и оно резко уменьшалось с
возрастом.
В настоящее время, принимая во внимание всю совокупность
накопленных данных, большинство исследователей считает, что наследственность
создает лишь пределы для развитие способностей, да и то весьма широкие и, как
правило, неисчерпываемые, а их реализацию определяют обучение и воспитание.
В работе А. Р. Лурия ярко продемонстрировано изменение в
выполнении творческих конструктивных задач у группы детей при соответствующем
обучении и отсутствие таковых изменений у другой группы, где деятельность была
организована иначе. Особенное значение этим данным придает то обстоятельство,
что в состав каждой группы входило по одному ребенку из пары однояйцевых
близнецов, что в явной форме показало значимость различных способов обучения.
Из пяти пар 5—6-летних однояйцевых близнецов создали две группы. Каждая группа
занималась в течение трех недель конструированием моделей из мелких деревянных
деталей. Первая копировала демонстрировавшуюся им постройку, в которой были
видны все включенные в нее детали, и потому могла, подбирая похожие элементы,
расставить и сориентировать их так, как они были даны в образце. Вторая группа
получила те же конструкции, оклеенные бумагой. Конструировать в этом случае
значительно труднее, так как ребенок не мог копировать, а должен был сам
догадываться, из каких элементов сделана постройка. Накопленный опыт мысленного
манипулирования привел к ускорению развития интеллекта. Это преимущество
выявилось не только в более быстром и успешном решении контрольных задач на
конструирование аналогичных моделей, но и в выполнении других типов зрительных
головоломок и задач на мысленную пространственную трансформацию, и сразу после
эксперимента и спустя полтора года дети из второй группы выполняли такие
задания быстрее и легче, чем из первой группы.
Другим примером прижизненного формирования способностей
может служить экспериментальное развитие звуковысотного слуха у детей и
взрослых людей. Данная работа доказала правомерность представления о
возможности развития способностей в любом возрасте (на основе формирования
новых связей в мозгу и организации функциональных органов) и соответственно
опровергла обусловленность способностей только врожденными
анатомо-физиологическими задатками.
Обращение к социальному эксперименту расширило представление
о пластичности психики в таком возрасте, когда, согласно положениям
традиционной психологии, ее развитие полностью завершено. Многократно помещали
запущенных и отстающих в развитии «трущобных» детей даже в подростковом
возрасте в благополучные семьи и, наблюдая за их развитием, установили, что
интеллект этих подростков быстро повышался. Следовательно, он не определяется
полностью той средой, из которой были взяты дети, т. е. менее детерминирован
наследственностью и условиями раннего развития, чем это предполагалось ранее.
Если природные анатомо-физиологические задатки составляют
только основу способностей, то насколько обучение способно их развить? Сами по
себе природные задатки еще не определяют успешной деятельности человека в
будущем, их надо развивать, а это может произойти только в процессе воспитания,
обучения и практики. Кроме того, задатки многозначны, т. е. в зависимости от
деятельности могут развиваться несколько различные способности. Так, при
хорошем слухе и чувстве ритма один человек станет композитором, другой —
дирижером, третий — исполнителем, а четвертый — музыкальным критиком. Задатки
развиваются, если человек будет заниматься соответствующей деятельностью, а для
таких занятий нужны определенные социальные условия.
Представления о способностях, выдвигаемые советскими
исследователями, сводятся в основном к тому, что эти психические свойства
повышают и обучаемость человека, и успешность некоторых видов деятельности. Они
отличаются от знаний и содержат в себе некоторую добавку к ним, состоящую в
способах их отбора, обработки и обобщения. Интересна позиция Л. Н. Венгера,
который рассматривает способности как ориентировочные действия. Тогда
способности выступают как условия успешного овладения деятельностью и успешно го
выполнения ее в смысле решения новых задач. Oн предполагает, что за случаями
выдающегося развитие тех или иных способностей стоят либо особые формы ориентировочных
действий, имеющих другую структуру, чем при обычном развитии этих способностей,
либо особо высокий уровень овладения теми формами, которые свойственны всем
людям, выполняющим данный вид деятельности.
О способностях человека чаще всего судят по его
продуктивности, но продуктивность зависит не только от врожденных задатков, но
и от ряда других факторов, прежде всего от развития соответствующей системы
операций и умений, способов действия в некоторой конкретной области. Уровень же
развития операций, умений и навыков зависит от воспитания и обучения. Поэтому
нередко мы сталкиваемся с тем, что люди, изначально более даровитые, достигают
меньших результатов и продуктивность их мала, а менее одаренные, но хорошо
обученные, у которых, кроме того, сформированы и необходимые личностные черты
эмоционально-волевого характера, оказываются существенно более продуктивными.
Опыт психологических исследований привел ученых к убеждению,
что кроме новизны подхода и исчерпания всех условий задачи важным критерием
интеллекта является скорость умственных процессов, скорость решения проблем.
Успех или неудача при решении проблем связаны также с некоторыми качествами
личности. Особенно важны две психологические характеристики: собранность и
настойчивость. В качестве одного из свойств интеллекта рассматривают и измеряют
способности сопротивляться навязанному стилю деятельности или подсказанному
способу решения задачи.
В современной психологии вопрос о способностях ставится чаще
всего в связи с тестовыми измерениями интеллектуальных способностей. Первые
попытки измерения интеллекта возникли в связи с практической потребностью
выявления особо одаренных или отстающих в своем развитии детей с тем, чтобы и
тем и другим создать при обучении условия, соответствующие их возможностям. Для
этой цели были разработаны различные тесты интеллектуальных способностей. В
последние десятилетия эти тесты непрерывно улучшаются и совершенствуются,
однако и теперь интерпретация итогового показателя умственных способностей как
меры интеллекта оставляет место для сомнений.
В настоящее время для исследования интеллекта разработаны
многочисленные стандартные психологические пробы. На основании исследований по
этим тестам вычисляется коэффициент интеллектуальности (IQ). Он привлекателен
тем, что указывает в цифрах уровень интеллектуального развития. Однако
поскольку IQ зависит от культурного и образовательного уровня, субъективного
отношения к обследованию и ряда других обстоятельств, применение этого
показателя должно быть основано на учете нормативных данных для испытуемых
данного развития и возраста.
При составлении тестов учитывают, что умственные способности
могут проявляться в различных формах. Поэтому в «общем тесте» дают словесные,
цифровые, зрительно-пространственные задания. Считается, что именно они
оценивают основные формы интеллектуальных способностей. Тесты построены так,
что если один человек лучше решает словесные задачи, другой — цифровые, третий
— пространственные, то ни у одного из них не будет преимущества: их результаты усредняется
и будут сопоставимы. Точно так же усредняются результаты испытуемых с творческим
складом ума, которые лучше решают «открытые» задания, где возможен выбор
решений, и результаты тех людей, которым легче решать «закрытые» задачи,
имеющие единственный ответ. Разумеется, существуют и специальные дарования,
например особые музыкальные способности. Общие тесты не выявляют таких
способностей. Однако исследования показали, что и для людей искусства
(музыкантов, художников, артистов) «коэффициент интеллектуальности» играет
прогностическую роль. Оказалось, что, чем выше IQ, тем большего успеха
добивается человек в искусстве: у исследованных известных деятелей искусства
«коэффициент интеллектуальности» был выше среднего.
Большинство исследователей допускает, что человеческий
интеллект включает ряд факторов, таких, как память, оценка результатов и
конвергенные и дивергенные функции мышления. Например, Гилфорд в соответствии с
различными композициями этих факторов выделяет четыре типа интеллекта:
конкретный, или практический; символический; абстрактно-семантический и
социальный, связанный с поведением человека в обществе. Для определения уровня
каждой из способностей или компонентов интеллекта подбирается специфический
класс задач. Так, познавательные способности могут быть измерены быстротой
распознавания нарисованных объектов, память — способностью удерживать
расположение объектов в пространстве и т. д.
Дивергентное мышление тестируется задачами на особенности
воспроизведения усвоенного материала, способность к продуктивному мышлению —
задачами на определение понятий, необходимостью сделать выводы из предложенных
посылок. Гилфорд различает 50 компонентов интеллектуальных способностей и
считает, что для выявления каждого компонента необходимо иметь свой набор
задач. Главными изолированными факторами были названы: вербальная, числовая,
пространственная, перцептивная способности, память и индуктивное мышление.
Отбросив многие усложняющие моменты, мы, наконец,
приближаемся к ответу на вопрос: что же на самом деле измеряют тесты умственных
способностей? Можно сказать, что они измеряют скорость мыслительных операций,
которая является фундаментальной характеристикой для умственной продуктивности.
Они также измеряют специальную способность манипулировать с материалом
различного типа (числами, словами, рисунками) и особое превосходство различных
типов умственных процессов (восприятия, запоминания, мышления и т. п.). Они
также включают и свойства характера, такие, как упорство, настойчивость,
которые очень важны в определении эффективности любой деятельности.
Достоверность тестов проверяется прежде всего практикой.
Существует огромное количество фактов, свидетельствующих о том, что
«коэффициент интеллектуальности» человека отчетливо связан с успешностью его
работы, с достижениями в различных областях жизни. Многочисленные исследования
показали, что тестовые исследования индивидуальных способностей человека могут
помочь при решении некоторых практически важных проблем, например при
профессиональном отборе и в медицинской практике.
На базе темперамента и в зависимости от уровня развития тех
или иных способностей складывается характер. Он определяется как синтез
типологических способов реагирования с психическими чертами и особенностями
психических процессов, зависящих от воспитания и обучения. Если такие свойства
характера, как устойчивость или переключаемость внимания, способность к
устойчивому волевому контролю за собственными реакциями, теснее связаны с
темпераментом, то такие, как ответственное отношение к делу, дисциплинированность,
в большей мере обусловлены воспитанием, саморазвитием и всеми формами
социальных контактов. Важно подчеркнуть активность личности. Ей присуще и
спонтанное саморазвитие и формирование как изменение под влиянием социальных
воздействий. С возрастом развитие личности становится сознательным, целенаправленным
самоусовершенствованием.