Понятие о том, что в какой культуре норма, а в какой невротизм существенно разниться. Так, Хорни приводит примеры: «У нас, человек в течение часа, разговаривающий с покойным дедушкой, будет считаться признанным невротиком или психопатом, в то время, как такое общение с предками считается признанным образцом у некоторых индейских племен».
Нормальность разниться не только в культурах, но и во времени, в пределах одной и той же культуры. Например, «В наше время, если зрелая и независимая женщина сочла бы себя недостойной любви со стороны порядочного человека только потому, что раннее вступала в сексуальные отношения, окружающие сочли бы ее не вполне здоровой. А 40 лет назад такое чувство вины считалось бы нормальным».
Оказывается, что понятие норма связано с понятием классов общества. Например: «Представители класса феодалов считают нормальным для человека все время предаваться отдыху, проявляя активность лишь во время охоты или военных действий, тогда как представители класса мелкой буржуазии, проявляющего такое же отношение, будут определенно считать ненормальным».
Существует связь и с половыми различиями, так как мужчины и женщины обладают разными темпераментами. «Проявление сверх озабоченности и страха перед приближающейся старостью для 40-летней женщины является нормой, в то время, как мужчина в аналогичной ситуации будет считаться невротиком.»
Границы того, что является нормальным постоянно варьируются: пища китайцев, представление о чистоте у эскимосе, способы лечения знахарские. Интересно, что различия затрагивают не только обычаи, но и побуждения и чувства: каждая культура придерживается веры в то, что присущие ей чувства и стремления являются единственным нормальным выражением человеческой природы.
Хорни признает, что некоторые представления о человеческой природы наивны – конкуренция, детское соперничество в семье, родство между привязанностью и сексуальностью – явления неотъемлемо присущи человеческой природе. Таким образом, Хорни «не существует некой нормальной психологии, справедливой для всего человечества».
Таким образом, чтобы понять суть невроза, как отклонения от нормального поведения, нужно понять те условия, как культурные, так и индивидуальные, которые и формируют человеческие чувства и отношения.
Относительно теории Фрейда Хорни говорит, что в чрезмерном подчеркивании биологической основы психологических особенностей он скован рамками своей научной ориентации, т.к. предполагал, что инстинктивное влечение весьма часты в нашей культуре, обусловливаются биологическим предопределенной «человеческой природой». Т.е. игнорировал культурный фактор, отсюда непонимание реальных сил, которые мотивируют отношения и действия людей.
Хорни характеризует невроз ригидностью реагирования и разрывом между возможностями человека и их реализацией. Но ригидность (отсутствие гибкости при реагировании) указывает на наличие невроза лишь тогда, когда отклоняется от культурных норм.
Расхождение между потенциальными возможностями данного человека и его действительными жизненными достижениями указывает на наличие невроза лишь тогда, если, несмотря на свои дарования человек остается бесплодным, или, имея все для того, чтобы чувствовать себя счастливым, он не может наслаждаться этим; или обладая блестящей внешностью, женщина не считает себя привлекательной. Таким образом, невротик как бы «сам стоит у себя на пути».
Главным фактором неврозов Хорни называет тревогу и страхи. Фактор страха и защиты представлены в специфических формах в каждой культуре и могут принимать узаконенный вид, как в случае ношения амулетов в качестве защиты от сглаза, или соблюдения определенных ритуалов, защищающих от страха перед умершим. Но это не общекультурные неврозы. Различия:
1) жизненные условия в каждой культуре порождают некоторые страхи. Они могут вызываться внешними опасностями (природа, враги), формами социальных отношений (рост враждебности вследствие угнетения, несправедливости, вынужденной зависимости), культурными традициями (страх перед демонами, нарушениями табу) безотносительно к тому, как они могли возникнуть. Человек может быть более или менее подвержен этим страхам, но в целом можно предположить, что они навязываются каждому индивиду, живущему в данной культуре, и что никто не сможет их избежать. Невротик не только разделяет страхи, общие всем людям в данной культуре, но вследствие условий своей индивидуальной жизни, которые переплетены с общими условиями, он также испытывает страхи, которые качественно или количественно отличаются от страхов определенного культурного образца.
2) Для отражения страхов, существующих в данной культуре имеются определенные способы защиты, как более целесообразные способы борьбы со страхами, чем защиты невротика. Таким образом нормальный человек может наилучшим образом воспользоваться возможностями, предоставляемыми в его культуре: он не страдает сильнее, чем это принято в данной культуре. Невротик же страдает больше, чем нормальный человек. Ему неизменно приходится платить за свои защиты чрезмерную плату, заключающуюся в ослаблении его жизненной энергии и дееспособности или, в особенности, в ослаблении его способности достижению и удовольствию. Невротик – постоянно страдающее лицо, но даже сам невротик может не осознавать того, что он страдает.
Хорни рассматривает невроз с точки зрения его движущих сил и психологической структуры. Таким образом страх и защита являются одним из динамических центров невроза, однако образуют невроз лишь тогда, когда отклоняются в количественном и качественном отношении от страхов и защит, нормативных для данной культуры.
Отличие невротических конфликтов от обычно встречающихся в данной культуре конфликтов в том, что у невротика конфликты более резко выражены и более остры.
Проблемы, волнующие нормального человека и проблемы невротика отличаются лишь по степени. Огромному большинству из нас приходится бороться с проблемами соперничества, эмоциональной изоляции, недоверия со стороны других и страхами перед неудачами.
Изучение невроза с точки зрения того, какие психологические затруднения ставит перед человеком структура культуры.