Кейнсианство

Содержание
Введение
1. Характеристика «кейнсианской революции»
2. Взлеты и падения кейнсианской экономической политики
3. Кризис кейнсианства: причины и следствия
4. Возникновение макроэкономической теории
Заключение
Практическая часть
1. Развитие экономической мысли в России во второй половине XIX века, до 1917 года
2. Характеристика концепции развития сельского хозяйства России А.В.Чаянова

Введение
Для жителей стран с современной рыночной экономикой, как небо от земли отличающейся от капитализма XIX столетия, имя английского экономиста Джона Мэйнарда Кейнса звучит примерно так же, как для «строителей коммунизма» имя К. Маркса. Но Маркс оказался плохим пророком: капитализм не погиб, запутавшись в собственных противоречиях, а социализм не стал ни законным, ни достойным его преемником. И если развитие капитализма пошло иными путями, то этим оно в немалой степени обязано Дж. М. Кейнсу. Именно его идеи способствовали основательной перестройке капитализма, превращению его, по сути дела, в смешанную систему, в которой действие рыночного механизма, заключенное в цивилизованные рамки законов и общепринятых правил, увязано с государственным регулированием экономики. Свою знаменитую книгу «Общая теория занятости, процента и денег», написанную в 1936 году, Кейнс завершил словами: «Хотя расширение функций правительства в связи с задачей координации склонности к потреблению и побуждения инвестировать показалось бы публицисту XIX века или современному американскому финансисту ужасающим покушением на основы индивидуализма, я, наоборот, защищаю его как единственное практически возможное средство избежать полного разрушения существующих экономических форм и как условие для успешного функционирования личной инициативы». Вот это пророчество оказалось верным. Теоретические взгляды Кейнса складывались в тревожный, переломный для капитализма период. На протяжении первой трети ХХ столетия становилось все более очевидным, что классический капитализм XIX столетия, основанный на индивидуальной частной собственности и стихийном рыночном регулировании, уже ушел в прошлое. Концентрация и централизация капитала породили первые крупные корпорации, гигантские тресты и картели, способные монополизировать производство и отраслевые рынки. И хотя такая монополизация вносила в экономическую систему элементы организации и планирования, но она же, убивая конкуренцию и свободу ценообразования, грозила загниванием и застоем.
В это же время укрепляются позиции профсоюзов — теперь они способны противопоставить силе монополистических объединений силу организованного рабочего класса: это резко ограничивает рыночные процессы и в определении заработной платы. Экономическая система капитализма утратила гибкость. Результатом стал глубочайший кризис 1929-1933 годов, за ним последовала длительная депрессия, которая продолжалась вплоть до начала второй мировой войны.
Чем глубже в историю уходит это событие, тем яснее становится, что кризис тридцатых годов был не очередным циклическим кризисом перепроизводства — одним из тех, что регулярно поражали капиталистическую экономику, а это был кризис самой системы — системы, которая уже не могла функционировать по-старому и нуждалась в глубокой перестройке всего механизма своего регулирования. Новые процессы требовали новых идей, нового теоретического обобщения происходящих перемен. Именно Кейнсу было суждено стать лидером такого нового теоретического направления в экономической мысли Запада — оно получило название кейнсианство, — ставшего антиподом господствовавшей в то время ортодоксии — неоклассической школы.

Характеристика «кейнсианской революции»
Теоретически обосновал необходимость государственного регулирования рыночной экономики английский экономист Джон М.Кейнс. Он считает экономику и рынок несаморегулирующимися системами. Поэтому его теории опираются на вмешательство государства, которое регулирует возникающие во время деловых циклов спады и подъемы, прежде всего с помощью фискальной политики Теория Кейнса «указывает на жизненную необходимость создания централизованного контроля в вопросах, которые ныне в основном представлены частной инициативе… Государство должно будет оказывать свое руководящее влияние на склонность к потреблению частично путем соответствующей системы налогов, частично фиксированием нормы процента и, возможно, другими способами».
Предмет исследования Кейнса — количественные функциональные зависимости капиталистического процесса воспроизводства, закономерные количественные связи совокупных народно-хозяйственных величин: капиталовложений и национального дохода, инвестиций и занятости населения, национального дохода, потребления и сбережений, совокупного количества денег в обращении, уровня цен, зарплаты, прибыли и процента и т.п. Такой аспект отличается от традиционного предмета исследования политической экономии – общественно-производственных отношений и законов их развития, получавших, как известно, вульгарно-апологетическое истолкование у современных буржуазных экономистов. Кейнс стремится исследовать функциональные аспекты закономерностей капиталистического воспроизводства при данных, неизменных общественных отношениях производства с тем, чтобы обеспечить с помощью государственно-монополистических мер его бесперебойное функционирование в интересах крупного капитала, устранить кризисное состояние капиталистической системы и воспрепятствовать тем самым ее революционному социалистическому преобразованию.
Предпринятая Кейнсом перестройка вульгарной буржуазной политической экономии применительно к решению не только идеологических, но и хозяйственно-политических задач государственно-монополистического капитализма послужило основанием для провозглашения буржуазными экономистами так называемой кейнсианской революции в политической экономии. Кейнс был объявлен «спасителем капитализма», способным избавить капитализм от его внутренних противоречий.
Кейнс автор смешанной экономики. Его экономическая идея – факт того, что эти идеи становятся идеологией государства.
Микроэкономического анализа оказалось недостаточно. Кейнс перешел к макроэкономическому анализу основных факторов: национальный доход, совокупное предложение, совокупных спрос, занятость, сбережения, инвестиции. Он отказался от ряда догм неоклассической школы:
1. Об автоматическом установлении равновесия спроса и предложении;
2. О постоянстве национального дохода при данном экономическом потенциале страны;
3. О «нейтральности» денег по отношению к экономическим процессам.
Рассматривая инвестиционный процесс, Кейнс выделял две группы факторов, ведущих к недостаточности капиталовложений:
1. Снижение предельной эффективности (прибыльности) капитала;
2. Чрезмерное предложение ликвидности.
На основе мультипликатора накопления (коэффициент, показывающий во сколько раз увеличится прирост национального дохода в результате первоначального инвестирования) формировались идеи воздействия государства на экономику- можно сформулировать совокупный спрос:
1. государственными капиталовложениями (запускает мультипликатор);
2. обеспечивая «политику дешевых денег», с помощью инфляции: низких ставок банковского процента;
3. определяя доходы в пользу групп населения с большей склонностью к потреблению и инвестированию;
4. переход от фритредерства к протенционализму.
В общем, это был «ситуационный анализ» краткосрочной перспективы для преодоления депрессии. Такая политика проводилась до кризиса 1973 – 1975 гг. в большинстве развитых индустриальных стран. А макроэкономический анализ Кейнса стал нормой мировой экономической нации.
Кейнсианская революция в экономической науке привела к созданию макроэкономики. Макроэкономика помогает выбрать те переменные факторы экономики, воздействие на которые позволяет власти управлять ею.

Взлеты и падения кейнсианской экономической политики
После второй мировой войны, вплоть до середины 70-х годов, вера в могущество кейнсианской экономической политики, способной разрешить противоречия капиталистического воспроизводства, неуклонно укреплялась. Расширялись масштабы государственного вмешательства. Произошел многосторонний процесс «огосударствления экономической науки» — он проявился в массовом привлечении академических экономистов на службу в государственные и полугосударственные учреждения, осуществляющие экономическую экспертизу. Возникли различного рода «мозговые центры», ставшие трансформаторами теоретических идей в практические рекомендации правительству.
Неуклонно росли государственные расходы, о чем свидетельствуют цифры, показывающие изменение доли совокупных государственных расходов (центральных и местных органов власти) в валовом национальном продукте (ВНП) ряда развитых стран.
Как видим из таблицы 1 внизу, к середине 70-х эта доля по сравнению с довоенным периодом практически удвоилась. (Кроме Германии, которая уже в 1938 году готовилась развязать войну, и потому доля государства в ВНП этой страны была очень высокой.) Такой прирост был прежде всего связан с особенно быстрым нарастанием социальных расходов, которые, конечно же, способствовали увеличению потребительского спроса — недаром кейнсианцы вполне справедливо видели в этом важнейший стимул для экономического роста.
Таблица 1. Совокупные государственные расходы в процентах к ВНП Страна

Цифры таблицы 2 красноречиво показывают: темпы роста социальных расходов в те годы почти в полтора раза превышали темпы роста валового национального продукта, что и дало резкое увеличение доли социальных расходов в общих расходах названных стран.
Подобное развитие событий полностью отвечало кейнсианским представлениям о целях экономической политики правительства. Приоритетные же роли в этих целях отводились достижению полной занятости, стабилизации или хотя бы выравниванию циклических колебаний экономики, повышению темпов экономического роста. А увеличение расходов, то есть покупательной способности, отвечало и желаниям широких слоев населения, делая подобную политику особенно популярной. К тому же на первых порах, когда инфляционные процессы еще не дали о себе знать, рост цен был почти незаметен (о такой инфляции — 2-5% в год — говорили как о «ползучей» инфляции). Казалось бы, кейнсианство на все времена доказало, что экономика на изменение денежного спроса скорее реагирует изменением реального уровня производства, чем повышением цен.
Кейнсианская концепция макроэкономической политики опиралась не только на большие бюджетные расходы государства. Она включала в себя еще три важных момента.
Первый из них предполагал возможность не соблюдать строго сбалансированность государственного бюджета, то есть равенство доходов и расходов государства, что всегда считалось главным критерием мудрой бюджетной политики. Предполагалось, что сбалансирование бюджета должно происходить не каждый год, а на протяжении экономического цикла, когда избыток поступлений в казну в период подъема мог компенсировать недостаток бюджетных средств, возникший в условиях кризиса.
Таблица 2.Социальные расходы в 1960-1975 годах

Второй момент — разработка теории дефицитного финансирования государственных расходов за счет эмиссии денег и государственных займов. И, наконец, третий — новое понимание роли кредитно-денежного регулирования как инструмента, поддерживающего, прежде всего, бюджетную политику, а не здоровую безынфляционную денежную систему. Это означало смещение приоритетов в работе центрального банка — этого главного инструмента кредитно-денежной политики. Если здоровая валюта требовала проведения жесткой антиинфляционной политики независимо от конъюнктуры, то теперь кредитно-денежная политика призвана была участвовать в регулировании эффективного спроса: увеличивать кредитно-денежную экспансию в период спада и ограничивать ее лишь в условиях подъема экономики.
В итоге кейнсианская концепция макроэкономической политики распахнула двери для экспансионистской кредитно-денежной политики, которая должна была не столько сохранять стабильность денежной системы, сколько способствовать увеличению расходов и стимулировать экономический рост в целом.

Кризис кейнсианства: причины и следствия
Но времена менялись. К началу 70-х годов завершился период высоких темпов экономического роста. Два энергетических кризиса ввергли экономику развитых стран во второй половине 70-х в длительный период стагфляции — период, когда необычайно быстро стали расти цены и одновременно при этом шел спад производства. Инфляция превратилась в проблему номер один.
Традиционно кейнсианская концепция экономической политики на инфляцию не рассчитывала. Недооценивая опасность инфляции, она своим акцентом на рост государственных расходов и дефицитное финансирование экономики, по сути дела, сама способствовала развитию инфляции. Если в 60-е годы бюджетные дефициты были редкостью, то после 70-х они приняли уже устойчивый характер. Каких масштабов достигли бюджетные дефициты, свидетельствуют цифры в таблице 3.
Не случайно приоритетной задачей финансовой политики правительств всех развитых стран стало оздоровление государственных финансов и снижение бюджетных дефицитов.

Таблица 3. Дефицит государственного бюджета (центральных и местных органов власти) в процентах к ВНП

К инфляции добавилось и нечто другое, подорвавшее старую концепцию регулирования, — ухудшение условий воспроизводства, сместившее фокус экономических противоречий с задач реализации на проблемы производства. Увеличение степени «открытости» экономики: интернационализация и усиление внешних экономических связей. Неэффективность, порожденная разрастанием государственного аппарата и его бюрократизацией. Все эти обстоятельства вызвали крайнее недовольство кейнсианской макроэкономической политикой и острую критику всей кейнсианской теоретической системы. Ей стали приписывать все подлинные и мнимые причины неудач экономического развития, и прежде всего обострение инфляционных тенденций. Кризис испытала не просто кейнсианская теория, а вся концепция «государства благосостояния», иначе говоря, концепция широкого государственного регулирования экономики. А это — социальные приоритеты, значительный сектор государственного предпринимательства, перераспределение национального дохода в пользу увеличения государственных расходов, и, наконец, прямое регламентирование многих сфер деятельности частного предпринимательства.
В итоге победное шествие кейнсианства как теории и как экономической политики в конце 70-х годов — начале 80-х завершилось «кейнсианской контрреволюцией» и «консервативным сдвигом» — в экономической теории и в политике всех развитых стран. Центральное место в экономической теории Запада вновь заняла старая неоклассическая школа, в рамках которой возникли новые направления экономического анализа, такие, как монетаризм, теория рациональных ожиданий и другие.
Сторонники этих теорий в противоположность кейнсианству считают (и обосновывают это), что необходимо максимально ограничить государственное вмешательство в экономику и социальную сферу, сократить государственные налоги и расходы. Естественно, что они выступают и против кейнсианской макроэкономической политики. Государственное регулирование спроса нарушает, по их мнению, действие рыночных сил, а в долговременном плане ведет к усилению инфляционных тенденций.

Известный итальянский экономист Ф. Модильяни очень точно охарактеризовал линию, разграничивающую сторонников кейнсианской теории (по его словам, «немонетаристов») и их противников («монетаристов»). Он пишет: «Немонетаристы» признают — и это я рассматриваю как основополагающую практическую идею «Общей теории», — что рыночная экономика подвержена колебаниям совокупного продукта, безработицы и цен, которые нуждаются в корректировке, могут быть скорректированы и поэтому должны быть скорректированы. «Монетаристы» же считают, что не существует никакой реальной потребности в стабилизации экономики до тех пор, пока рост денежной массы следует простому предсказуемому правилу, что даже если бы существовала такая потребность, мы не обладаем способностью стабилизировать ее, и нам не следует наделять административные органы необходимой властью».
Кризис кейнсианства отражал важные изменения в экономической политике правительств индустриально развитых стран. На протяжении 80-х и 90-х годов благодаря денационализации и приватизации произошло значительное сокращение государственного сектора экономики, снизились темпы роста государственных расходов, доля которых в ВНП достигала во многих европейских странах 50%. Борьба с бюджетным дефицитом и инфляционными тенденциями приобрела первостепенное значение.
Но это тем не менее не означало полного отказа от кейнсианских идей, требующих в целях социальной и экономической стабилизации государственного вмешательства. Политика всегда была прагматичной — такой она и осталась, и в своем арсенале по-прежнему сохраняет многие из тех рекомендаций, которые были обоснованы Кейнсом и его последователями.

Возникновение макроэкономической теории
Несмотря на то, что макроэкономические вопросы ставились и изучались еще в XVIII веке (начиная с работы Д. Юма 1752 года, посвященной изучению связей между торговым балансом, предложением денег и уровнем цен), макроэкономика как наука появилась лишь в 30-е — 40-е годы XX века. Катализатором для этого послужила Великая депрессия 30-х годов, приведшая к огромному спаду производства в большинстве западных стран, породившая тем самым невиданную ранее безработицу, в результате чего значительная часть населения этих стран оказалась на гране нищеты. Демократизация, имевшая место после первой мировой войны, также сыграла немаловажную роль. Демократическое правительство было озабочено катастрофическим падением уровня жизни населения и нуждалось в разработке экономических способов борьбы с депрессией.
Появление в 1936 году труда английского экономиста Джона Мейнарда Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» положило начало макроэкономики, как самостоятельной экономической науки. Центральная идея Кейнса состоит в том, что рыночные экономики не всегда способны к саморегулированию, как это считали классики, поскольку может иметь место определенная негибкость цен. В этом случае, экономика не может самостоятельно выйти из депрессии за счет механизма цен, а требуется вмешательство государства в виде стимулирования совокупного спроса. Появление кейнсианского подхода впоследствии назвали (как уже было сказано выше) «Кейнсианской революцией» в экономике.
Следует также отметить еще одно обстоятельство, способствовавшее становлению макроэкономики. Это появление регулярной статистики по национальным счетам. Наличие данных позволило наблюдать и описывать динамику и взаимосвязь макроэкономический явлений, что является первым необходимым шагом для развития макроэкономической науки.
В процессе развития в макроэкономике сложились две основные школы.

Классическая школа полагала, что свободные рынки сами приведут экономику к равновесию на рынке труда (к полной занятости) и эффективному распределению ресурсов и, соответственно, нет необходимости в государственном вмешательстве.
Кейнсианская школа исходила из наличия определенной негибкости цен и, следовательно, несостоятельности рыночного механизма с точки зрения достижения макроэкономического равновесия, в частности это относилось к наличию неравновесия на рынке труда, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. В результате подобная несостоятельность рыночного механизма требует вмешательства государства, принимающего форму стабилизационной политики.
Кейнсианская модель достаточно адекватно описывала экономику и широко использовалась до 70-х годов XX века. В 70-х годах возникла новая проблема: сочетание стагнации с высокой инфляцией. Многие видели причину подобной ситуации в активном вмешательстве правительства в экономику. Произошла так называемая Кейнсианская контрреволюция. Ответом явился пересмотр классической парадигмы и появление доктрины монетаризма во главе с ее основателем Милтоном Фридманом. Они вернулись к идее о саморегулирующихся рынках и выдвинули на центральное место предложение денег. Стабильное предложение денег, а не непрерывное его изменение для проведения активистской кейнсианской политики, является залогом стабильной макроэкономической ситуации согласно монетаристам. Монетаризм породил новую волну экономических теорий, которые основывались на саморегуляции рынков и сформировали неоклассическую макроэкономику.
Параллельно развивалось и альтернативное неокейнсианское направление, но теперь на основе соответствующих микроэкономических поведенческих моделей.

Заключение
Сегодня в нашей стране имя Кейнса упоминается не только в студенческих лекциях. Многие сторонники государственного регулирования экономики, независимо от того, о каких инструментах и методах регулирования идет речь, готовы опереться на его авторитет. На самом деле все не так очевидно. Во-первых, следует помнить, что кейнсианская теория и политика исходят из существования развитой рыночной экономики. Мы же находимся в стадии перехода к этой экономике со всеми ее особенностями, нелепостями и трудностями. Поэтому прямое «наложение» кейнсианской теории на нашу экономику не подходит.
Во-вторых, многие из теперешних «знатоков» кейнсианства критикуют жесткую политику стабилизации, направленную на снижение бюджетного дефицита и инфляции. Их привлекает идея более активного использования бюджетного дефицита и денежной экспансии в качестве того горючего, которое якобы способно помочь росту экономики. Скорее всего, они не знают, что дефицитное финансирование в условиях инфляции оказалось как раз тем слабым местом кейнсианской теории и политики, которое вызвало кризис прежней ее модели и определило пути дальнейшей ее коррекции. Поэтому скорее следовало бы прислушаться к голосу современных посткейнсианцев, которые советуют относиться к бюджетному дефициту крайне осторожно, перенося акценты с бюджета и роста государственных расходов на кредитно-денежную политику в качестве основного инструмента косвенного воздействия на экономику.
В-третьих, наша переходная экономика требует особого подхода к роли государства, поскольку это период одновременно и ломки старой государственной системы управления, и создания государством новой рыночной инфраструктуры (в виде законов, институтов контроля, налоговых сборов и т. п.), без чего рынок превращается в «дикое поле» разбоя. А кроме того, переходная экономика требует проведения активной структурной политики. Все эти проблемы непосредственного отношения к теории Кейнса не имеют. Однако знать ее, как и всю экономическую теорию Запада, а не отдельные вырванные из исторического контекста положения, необходимо. Знание теории и опыта развитых стран, понимание условий, в которых дает эффект та или иная мера экономической политики, способны и помочь, и уберечь от ошибок в ходе ненужного экспериментаторства или очередного «изобретения велосипеда».

Практическая часть
Развитие экономической мысли в России во второй половине XIX века, до 1917 года
Одним из фундаментальных экономических учений 19 века является марксизм. Идеи Маркса и Энгельса были изложены во многих произведениях, но основным из них, содержащим экономическую концепцию марксизма в наиболее развернутом виде, считается «Капитал”. Первый том этого произведения заключает в себе определение понятий стоимости, меновой стоимости, форм стоимости и их развития. Исследование форм стоимости, начиная с простой, кончая денежной, имело важное значение для изучения сущности и происхождения денег. Важным выводом Маркса было положение о том, что в условиях стихийного товарного производства экономические отношения людей проявляются через отношения вещей. Это порождает товарный фетишизм.
Во втором томе «Капитала” Маркс исследует процесс обращения капитала. Он рассматривает метаморфозы капитала и их кругооборот, оборот капитала, воспроизводство и обращение всего общественного капитала. Важное значение в разработке марксистского учения о капитале и его структуре имело деление капитала на основной и оборотный.
Третий том «Капитала” содержит исследование процесса капиталистического производства, взятого в целом. В нем раскрывается диалектическое единство процесса воспроизводства и обращения капитала, рассматривается превращение прибавочной стоимости в прибыль, прибыли — в среднюю прибыль, и стоимости — в цену производства. Кроме того в третьем томе исследуется ссудный каптал и процент.
В целом, экономическая теория марксизма имела большое влияние на развитие европейской, а в особенности российской экономической науки.
Одновременно с марксизмом в европейской экономической мысли развивались следующие направления: новая историческая школа, «социальное направление”, «неоклассицизм”.
Представителями новой исторической школы были: Г. Шмоллер, Л. Брентано, К. Гюхер, В. Зомбарт. Характерной чертой их методологии являлся историзм. Они делали свои выводы на основании изучении истории народного хозяйства. Например, Бюхер делит ее на три периода: натуральное хозяйство, работающее на свои нужды; работа ремесленника на заказ; работа производителя на неизвестный рынок, когда большинство производятся как меновые стоимости.
Зомбарт рассматривал в качестве первоосновы исторического развития движение духа. Он отрицает объективные законы общественного развития. Научные категории он представляет как абстрактные, существующие только в сознании исследователя.
Представителями «социального направления” являлись Р. Штольцман и Р. Штаммлер. В качестве основы экономических процессов они рассматривали правовые отношения людей, происхождение которых объяснялось влиянием религии. Экономические категории сторонники «социального направления” рассматривали как правовые отношения, не анализируя при этом материально-объективное содержание экономических понятий.
Сторонниками концепции неоклассицизма (австрийской школы) были К. Менгер, Е. Бем-Баверк, Ф. Визер. Учение этой школы характеризуется субъективно-психологическим подходом к объяснению экономических учений. Основным определяющим признаком экономических процессов она считает психологию хозяйствующих субъектов, мотивы, которыми они руководствуются в своей деятельности, их субъективные оценки. Одним из методологических принципов это школы является маржнализм. В вопросе о стоимости представители австрийской школы стоят на позициях предельной полезности. По их мнению существует два вида ценности материальных благ — субъективная и объективная. Под первой они понимают ценность материальных благ для данного субъектов. По вторым — рыночную цену товара. В качестве способа измерения величины субъективной полезности представители австрийской школы использовали принципы «законов Госссена”: по мере удовлетворения потребности степень насыщения растет, а величины конкретной полезности падает. Это означало, что каждое последующее благо, удовлетворяющее данную потребность, имеет меньшую полезность, чем предыдущее, т.е. стоимость товара определяется его предельной полезностью.
В этот же исторический период в России развивается экономическая теория народничества. Основной идеей этого учения является утверждение о специфическом экономическом развитии России, ее переходе от феодального общества к социалистическому, минуя капиталистический строй. Представителями этого направления экономической мысли были П.Л. Лавров, П.Н. Ткачев, М.А. Бакунин, Н.Ф. Даниельсон, В.П. Воронцов.
П.Л. Лавров отмечал начавшийся процесс разложения общины в связи с развитием капитализма в стране. Характеризуя экономические основы будущего общества, Лавров говорил о необходимости утверждения общественной собственности.
Бакунин выступал с критикой крепостничества, а также капитализма. Свои взгляды на капитал, собственность и распределение при капитализме Бакунин рассматривал сквозь призму анархистских воззрений на государство. Переход к будущему обществу он представлял в виде революции, главной движущей силой которого будут крестьяне.
П.Н. Ткачев, как и все народники считал общину русского народа и видел в ней зародыш будущего социалистического общества. В то же время он предвидел, что земля, переданная в частную собственность крестьянам быстро станет предметом купли-продажи, и это приведет к проникновением капиталистических отношений в деревню.
Н.Ф. Даниельсон считал, что для России в противоположность капиталистическому западу характерно крестьянское хозяйство, в котором производитель соединен со средствами производства. Признавая развитие капиталистического производства, он полагал, что оно является уклонением от истинного пути России, и призывал вернуться к крестьянскому производству.
Идеи Маркса были восприняты Г.В. Плехановым, В.И. Лениным. Их работы развивали основные идеи марксисткой концепции, применяя их к экономическим реалиям современной им России.
Г.В. Плеханов, критикуя экономические взгляды народников, отмечал ошибочность противопоставления ими России Западу. Он обосновал процесс превращения натурального хозяйства России в товарное и возникновения класса капиталистов и пролетариев. Народническим представлениям о самобытности русской общины он противопоставил анализ процесса ее дифференциации и разложения.
В.И. Ленин популяризировал экономическое учение Маркса. В своих работах он уделял большое внимание анализу процессов генезиса и развития капитализма, проблеме воспроизводства внутреннего рынка. Анализируя аграрный строй пореформенной России Ленин выдвинул идею о двух путях развития капитализма в сельском хозяйстве, называя их прусским и американским. Прусский — через крестьянскую общину, американский — фермерский. Ленин создал теорию империализма как высшей стадии капитализма, которая выражается в переходе от существования свободного рынка к монополизму. Основой монополизма является концентрация производства и капитала.
Характеристика концепции развития сельского хозяйства России А.В. Чаянова
Процессы, происходящие в аграрном секторе России, требуют от теоретиков и практиков обобщения и анализа их для решения насущного вопроса о путях и перспективах развития сельского хозяйства страны. Весь агропромышленный комплекс находится в состоянии продолжающегося кризиса, распространяющегося как на экономическую, так и на социальную сферу, так как развитие аграрной отрасли неотделимо от решения социальных проблем деревни. Село является одновременно и местом работы, и местом проживания селян, которые, будучи связанными со своими индивидуальными хозяйствами, могут рассматриваться как крестьяне, живущие по тем же законам, которые были сформулированы в начале XX века А.В.Чаяновым.
Во введении к своей главной работе «Теория крестьянского хозяйства» (1923) А.В.Чаянов объяснял, что все учение о трудовом хозяйстве, которое он представлял, складывалось из двух больших направлений — из накопления огромного эмпирического материала и индуктивных выводов, и из «установления, также эмпирически, целого ряда фактов и зависимостей, которые не укладывались в рамки обычного представления об основах организации частнохозяйственного предприятия и требовали какого-либо специального толкования.
Итак, первая стадия анализа А. В. Чаянова касается организации хозяйства отдельной крестьянской семьи. В качестве основополагающих выступают здесь понятия организационного плана и трудопотребительского баланса крестьянского хозяйства, сформулированные еще в дореволюционных работах Чаянова. Организационный план, или субъективное отображение крестьянином системы целей и средств хозяйственной деятельности, включал в себя выбор направления хозяйства, сочетания его различных отраслей, увязку трудовых ресурсов и основных объемов работ, разделение продукции, потребляемой в собственном хозяйстве, и продукции, направляемой на рынок, баланс денежных поступлений и расходов. В свою очередь концепция трудопотребительского баланса исходила из того, что крестьянин, используя в своем хозяйстве собственный труд и труд членов своей семьи, стремится не к максимуму чистой прибыли, а к росту общего, валового дохода, равновесию производственных и природных факторов, соответствию производства и потребления, равномерному распределению труда и дохода в течение всего года. Поскольку конечной целью трудового крестьянского хозяйства остается потребление, а не накопление денежных средств, рыночные критерии здесь не всегда применимы. Так, категория заработной платы в некапиталистическом хозяйстве крестьянина превращается в его чистый доход, пополняющий личный бюджет семьи. Точно так же модифицируется земельная рента — в семейном крестьянском хозяйстве она теряет нетрудовой характер, принимает вид избыточного дохода, получаемого крестьянской семьей из-за выгод местоположения по отношению к рынку сбыта, повышенного плодородия земли, других факторов.
Концепция организационного плана и трудопотребительского баланса Чаянова позволила ему объяснить ряд парадоксов в развитии крестьянского хозяйства дореволюционной России. Так, эмпирические материалы, собранные при анализе крестьянского льноводства и картофелеводства, показывали, что эти трудоемкие культуры давали очень малую чистую прибыль, а потому почти никогда не получали большого распространения в хозяйствах предпринимательского типа. Напротив, малоземельные крестьяне разводили их весьма широко, так как, теряя в размере чистой прибыли, получали возможность расширить объем применяемого в собственном хозяйстве труда и сократить сезонную безработицу.
Неприменимостью предпринимательских, рыночных критериев А. В. Чаянов объяснил и низкий уровень распространения в крестьянских хозяйствах высокопроизводительных молотилок. В данном случае труд крестьян, вытесняемый машиной, в условиях зимнего времени не мог найти себе никакого применения. Введение усовершенствованной машины не только не увеличивало общей суммы доходов крестьян, но уменьшало ее на величину ежегодной амортизации машины.
Исходя из собственного понимания специфики крестьянских хозяйств, А. В. Чаянов внес существенный вклад в интерпретацию процессов их дифференциации. Здесь им активно применялось понятие демографических факторов дифференциации, суть которых такова: в недавно образовавшейся молодой семье (муж, жена, малолетние дети) соотношение едоков (е) и работников (р) крайне неблагоприятно (коэффициент е/р весьма велик) . Это критический момент в развитии крестьянского хозяйства: продуктивность его относительно невелика, потребление на одного члена семьи и подушевая доходность крайне низкие. Проходит время, дети начинают подрастать, все большее их число становится сначала полуработниками, затем полноценными работниками, коэффициент е/р последовательно снижается и, наконец, достигает единицы. Это самый благоприятный в экономическом отношении период в жизни крестьянской семьи — без всякого применения наемного труда резко возрастают объем посевов, подушевые объемы продукции, потребления и доходов. Максимальной является и экономия труда, денежных средств на бытовые нужды (жилье, отопление, приготовление пищи и т.д.) . Но время идет, и у второго поколения начинают рождаться дети, постепенно начинается распад «большой семьи” на ряд малочисленных молодых семейств, с одним из которых живут нетрудоспособные родители. Соотношение едоков и работников вновь резко изменяется (коэффициент е/р растет) , соответственно падают подушный посев, среднедушевое потребление и доход.
А. В. Чаянов полагал, что распространенная в советской экономической литературе трехчленная схема «кулак—середняк—бедняк” чрезмерно упрощала и даже огрубляла действительность, ибо сводила в одну (кулацкую) группу как последовательно капиталистические, так и крепкие крестьянские хозяйства, использующие наемный труд в качестве дополнения к труду членов самой крестьянской семьи. Этой схеме он противопоставлял собственную, более дробную классификацию, включающую шесть типов хозяйств:
капиталистические;
полутрудовые;
зажиточные семейно-трудовые хозяйства;
бедняцкие семейно-трудовые;
полупролетарские;
пролетарские.
В работе «Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации” (1927) Чаянов выдвинул оригинальный план разрешения социальных противоречий в деревне через кооперативную коллективизацию различных типов хозяйств (со второго по пятый) с последующим ограничением и экономическим вытеснением эксплуататорских отношений и привлечением сельских пролетариев к семейно-трудовому хозяйствованию посредством кооперативного кредита.
Путь к кардинальному повышению эффективности аграрного сектора Чаянов усматривал в массовом распространении кооперации, при которой от семейно-трудового хозяйства постепенно отпочковывались бы и переходили в ведение крупных кооперативных товариществ операции по переработке, хранению, сбыту крестьянской продукции, закупке и обслуживанию техники, заготовке минеральных удобрений, семян, племенная, селекционная работа, кредитное дело, словом, все те операции, где крупное хозяйство имеет явный перевес над мелким. По мнению ученого, это помогло бы сочетать преимущества самостоятельного хозяйства отдельной семьи с теми плюсами, которые несет с собой обобществленное производство и обмен.
Система теоретических взглядов А. В. Чаянова была бы раскрыта неполно без анализа его воззрений на организацию сельскохозяйственной отрасли в целом.

Уже летом 1917 г. ученый выдвинул подробный план реконструкции аграрного сектора: передача земли в собственность трудового крестьянства, введение трудовой собственности на землю (без права купли-продажи участков) , передача государству помещичьих хозяйств и образцовых имений, введение единого сельхозналога для частичного изъятия дифференциальной ренты. Программа Чаянова была весьма радикальной и предвосхитила многие аграрные нововведения эпохи нэпа.
Чаянов желал быть полезным Отечеству даже в труднейших условиях «великого перелома” . На разных этапах он высказывал различные, порой противоположные взгляды. Но в историю экономической мысли А В. Чаянов вошел прежде всего как теоретик трудового крестьянского хозяйства и сельскохозяйственной кооперации. Именно в учении о вертикальной крестьянской кооперации, способной сочетать высокую мотивацию к труду отдельной крестьянской семьи и преимущества добровольно создаваемых кооперативов, проявились основные теоретические достижения этого экономиста.