Содержание
1. Введение
2. Развитие науки и социальный прогресс
3. «Все прогрессы реакционны,
если рушится человек!»
4. Заключение
5. Список литературы
Введение
Нау¬ка является, пожалуй, са¬мым ди¬на¬мич¬ным ком¬по¬нен¬том со¬вре¬мен¬ной куль¬ту¬ры и той необходимостью, без которой современная цивилизация не существовала бы в том виде, как она есть сейчас. Ни од¬на из круп¬ней¬ших фи¬ло-соф¬ских кон¬цеп¬ций XX в. не мог¬ла не вы¬ра¬зить сво¬его от¬но¬ше¬ния к нау¬ке в це¬лом и к тем ми¬ро¬воз¬зрен¬че¬ским про¬бле¬мам, ко¬то¬рые она ста¬вит.
Что та¬кое нау¬ка?
Ка¬ко¬ва глав¬ная со¬ци¬аль¬ная роль нау¬ки?
Су¬ще¬ст¬ву¬ют ли гра¬ни¬цы на¬уч¬но¬го по¬зна¬ния и по¬зна¬ния во¬об¬ще?
Об¬су¬ж¬де¬ние этих и дру¬гих ми¬ро¬воз¬зрен¬че¬ско–фи¬ло¬соф¬ских во¬про¬сов со¬про-во¬ж¬да¬ло ста¬нов¬ле¬ние и раз¬ви¬тие со¬вре¬мен¬ной нау¬ки и бы¬ло не¬об¬хо¬ди¬мо для осоз¬на¬ния особенностей, как са¬мой нау¬ки, так и ци¬ви¬ли¬за¬ции, где на¬уч¬ное от¬но-ше¬ние к ми¬ру ста¬ло воз¬мож¬ным.
Се¬го¬дня эти во¬про¬сы ставятся в иных и даже более острых формах, нежели ранее. Это, пре¬ж¬де всего, свя¬за¬но с той си¬туа¬ци¬ей, в ко¬то¬рой ока¬за¬лась со¬вре¬мен-ная ци¬ви¬ли¬за¬ция:
— с од¬ной сто¬ро¬ны, вы¬яви¬лись чудовищные пер¬спек¬ти¬вы нау¬ки и ос¬но¬ван¬ной на ней тех¬ни¬ки. Со¬вре¬мен¬ное об¬ще¬ст¬во всту¬пило несколько лет назад и находится сейчас в ин¬фор¬ма¬ци¬он¬ной ста¬дии раз¬ви¬тия
— с дру¬гой сто¬ро¬ны, об¬на¬ру¬жи¬лись пре¬де¬лы раз¬ви¬тия ци¬ви¬ли¬за¬ции од¬но¬сто¬рон-не тех¬но¬ло¬ги¬че¬ско¬го ти¬па: и в свя¬зи с гло¬баль¬ным эко¬ло¬ги¬че¬ским кри¬зи¬сом, и как след¬ст¬вие не¬воз¬мож¬но¬сти то¬таль¬но¬го управ¬ле¬ния со¬ци¬аль¬ны¬ми про¬цес¬са-ми.
Наука как система знаний и
вид духовного производства
Важнейшим видом духовного производства является наука, рассматриваемая и как система знаний, и как устойчивый социальный институт.
Наука есть, прежде всего, систематизированное познание действительности, воспроизводящее ее существенные и закономерные стороны в абстрактно-логической форме понятий, категорий, законов и т.д.
Как и другие виды духовного производства, наука создает как бы параллельный реальному идеальный мир, в котором отражены основные свойства и закономерности объективного мира. В идеальном мире науки реальность воспроизводится, естественно, не целиком, а лишь в самых существенных чертах. Это своего рода карта мироздания, по которой человечество ориентируется в своей жизнедеятельности. Как и на географической карте, на ней отмечено лишь самое главное, основное, масса же несущественных подробностей опущена ввиду их малой значимости для человека.
Для того чтобы возник мир науки (а произошло это около 2,5 тысячелетий назад), понадобилось достаточно много самых разнообразных условий — экономических, социальных, духовных. Среди них стоит отметить прогрессирующее разделение труда, процесс классообразования, высокий уровень абстрактности мышления, появление письменности, счета, накопление опытных знаний о природе и пр. Появление в этих условиях науки означало радикальную перестройку всего накопленного человечеством знания, приведение его в единую систему. Потребовался выход за пределы непосредственного опыта человека, проникновение в сущность вещей.
Справедливости ради надо отметить, что прорыв за пределы повседневного опыта по-своему обеспечивали и предшествующие научному способы освоения мира — мифологический и религиозный. Но эти способы духовного обустройства человека оказались со временем слишком тяжеловесными и малоэффективными.
Миф, религия — это способы духовной защиты. Их задача — как-нибудь пристроить человека к огромному и враждебному ему миру, приютить это хрупкое создание природы под сенью каких-либо могущественных сил-покровителей. Наука — это уже средство нападения, орудие духовной экспансии поднимающего голову человека. Это попытка разговора с внешним миром на равных, а не униженным просителем.
Стоит отметить, что наука возникает не столько в противовес религии, а как бы рядом с ней. Это просто новый способ духовного освоения мира, у которого своя необходимость и свои задачи. Ведь не случайно настоящий атеизм встречается у мыслителей эпохи становления науки крайне редко. Наука может обойтись и вовсе без религии, но вытеснить ее из общественного сознания она до сих пор не может. Ибо, несмотря на все свои успехи, наука не в состоянии обеспечить человеку прочную духовную защиту.
Обычно в заслугу науке ставят то, что она вроде бы спустила взор человека с небес на грешную землю, обратила его к практике, принесла ощутимые материальные выгоды, существенно подняла комфортность человеческого существования. Это в общем-то верно, но только для развитой науки, какой она стала в Новое время. Наука же более ранних исторических эпох «витала в облаках» ничуть не меньше религии или искусства. Ее связь с материальным производством была очень незначительной. И тем не менее это была уже наука!
Ее европейской родиной считается Древняя Греция. В родоначальники науки древние греки попали вовсе не потому, что больше других накопили фактических знаний, изобретений или технических решений (последние они в основном заимствовали у своих географических соседей). Учеными в подлинном смысле этого слова их сделал необыкновенный интерес к самому процессу мышления, его логике и содержанию. Древнегреческие мудрецы прославились тем, что открыли в привычном мире принципиально новый класс объектов анализа, а именно: класс абстракций, понятий, суждений, законов мышления и т.д. Оказалось, что эта идеальная реальность в своем существовании и движении подчиняется каким-то особым правилам или законам, не совпадающим с привычным ходом вещей. Тому, что за обычными, чувственно воспринимаемыми вещами скрывается что-то совсем иное, древние греки не удивлялись. Они привыкли, что гром не гремит без Зевса, а море не волнуется без Посейдона. А вот то, что этот второй, чувственно недоступный мир строго логичен, упорядочен, закономерен и даже открывается людям в спокойном размышлении мудреца, — это было ново и необычно. Удивительным было и то, что различные операции с идеальными объектами (понятиями, числами и прочими абстракциями) оказались куда более плодотворными и значимыми даже и в практическом отношении, чем те же самые манипуляции с их материальными прототипами.
Вопросы бытия этого идеального мира, меры его самостоятельности до сих пор служат предметом философских дискуссий. Но именно он послужил основанием формирования особой сферы человеческой деятельности — науки.
Наука, таким образом, началась с установления факта, что окружающий человека мир в сущности своей совсем не таков, каким он дан людям в непосредственности их ощущений, восприятий и представлений. А чтобы до этой скрытой сущности добраться, нужно предпринять весьма серьезные мыслительные усилия, которые заметно отличаются от обычных умственных упражнений, требуемых повседневностью от каждого индивида.
Специфика научного познания.
В отличие от обыденного познания научное познание характеризуется:
— систематичностью, а также логической
выводимостью одних положений из других;
— объектами научного (теоретического) познания выступают не сами по себе предметы и явления реального мира, а их своеобразные аналоги — идеализированные объекты;
— осознанным контролем над самой процедурой познания; фиксацией и предъявлением строгих требований к методам, т.е. способам и приемам получения нового знания;
— высокими требованиями, предъявляемыми в науке к языку описания исследуемых объектов; неопределенность, многозначность понятий естественного языка заставляет науку вырабатывать свой специальный язык с четкой фиксацией смысла и значения понятий;
— строгостью и объективностью открываемых истин, т.е. их независимостью от познающего субъекта, обязательностью, воспроизводимостью и т.д.
Как видим, научное знание, равно как и процедура его получения, достаточно сложны и необычны для обыденного сознания. Поэтому деятельность в сфере науки требует, как правило, особой подготовки, длительного периода ученичества, в ходе которого осваиваются исторически сложившиеся объемы научных знаний, методы и средства их использования и приращения. А это в свою очередь требует наличия особых организаций и учреждений, обеспечивающих подготовку научных кадров. Правда, это справедливо в основном для развитой, зрелой науки, уже оформившейся в качестве устойчивого социального института.
Процесс этого оформления полным ходом пошел сравнительно недавно — с XVII—XVIII вв. Именно в это время в Европе появляются первые научные общества и академии, начинается издание научных журналов. Конец XIX — начало XX вв. ознаменовались появлением новой формы организации науки — крупных научных институтов, лабораторий, исследовательских центров. Это было связано в основном с изменением социальной роли науки в ее взаимоотношениях с производством.
Практически до конца XIX столетия в триаде «наука — техника — производство» науке принадлежала вспомогательная роль. Однако с рубежа веков, совпавшего с очередной революцией в естествознании, наука начинает опережать развитие производства и постепенно отвоевывает себе роль лидера. Производство как бы теряет независимую логику саморазвития и начинает меняться в соответствии с логикой развертывания науки: появление новых отраслей производства (атомная энергетика, электроника и пр.) инициировано фундаментальными научными открытиями. Начинается триумфальное шествие науки, наводняющей мир умными машинами, способной избавить человека от голода, болезней, бытовых неудобств и прочих несчастий. Бесподобные успехи науки порождают и закрепляют новую веру человечества— веру в науку, будто бы способную дать ответы на все жизненные запросы. (Речь идет, конечно, об индустриально развитой части мира.) Однако эйфория длится недолго. На Западе пик «головокружения от успехов» науки приходится на 60 — 70-е годы. Затем наступает некоторое отрезвление: наука может многое, но далеко не все. У нее большие цели и задачи, но, к сожалению, не универсальные.
Функции науки.
Главные функции науки можно представить в такой последовательности:
— познавательная;
— объяснительная;
— практически-действенная;
— прогностическая;
— мировоззренческая;
— социальной памяти и др.
Ведущей, ключевой функцией науки считается объяснительная. Подлинное назначение науки — объяснять, как устроен мир; почему мы наблюдаем его именно таким, а не другим; что будет, если мы предпримем такие-то действия и пр. В этом предназначении науки есть и свои фундаментальные ограничения.
1) Объяснительный потенциал науки ограничен масштабами общественно-исторической практики человечества.
2) Полнота объяснения любого явления действительности всегда упирается, как в глухой забор, в проблему достаточности оснований науки. Большая (и самая надежная) часть современного здания науки построена гипотетико-дедуктивным методом, при котором все частные утверждения и законы теории логически выводятся из общих первичных допущений, постулатов, аксиом и пр. Однако эти первичные постулаты и аксиомы, не выводимые и, следовательно, не доказуемые в рамках данной теории, всегда чреваты возможностью опровержения. Это относится и ко всем фундаментальным, т.е. наиболее общим теориям. Таковы, в частности, постулаты бесконечности мира, его материальности, симметричности и др. Нельзя сказать, что эти утверждения вовсе бездоказательны. Они «доказываются» хотя бы тем, что все выводимые из них следствия не противоречат друг другу и реальности. Но ведь речь может идти только об изученной нами реальности. За ее пределами истинность таких постулатов из однозначной превращается в вероятностную. Так что сами основания науки не имеют абсолютного характера и в принципе в любой момент могут быть поколеблены.
Эти и многие другие ограничители объяснительного потенциала науки ясно показывают, что ее возможности хотя и велики, но не беспредельны. Поэтому сбрасывать со счетов другие способы освоения мира (философский, эстетический, религиозный и т.д.) заведомо не оправданно.
Суть практически-действенной функции науки заключена в том, что наука не только объясняет, как устроен мир, но и одновременно дает метод, т.е. систему правил и практических приемов обращения с ним. Именно общественно-историческая практика выступает главным ориентиром для науки: она есть, во-первых, главный источник научного познания, а во-вторых, — его цель. Считается, к примеру, что науку астрономию породило мореплавание, механику — строительство, геометрию — землеустройство и т.д. Связь практических нужд общества с развитием современной науки не менее очевидна; однако она не так уж проста и прямолинейна. Эта связь отчетливо проявляется лишь в итоге, в конечном счете в длительной исторической перспективе. В определении же своих сиюминутных потребностей и интересов наука, в особенности фундаментальная, в значительной степени самостоятельна.
Часто практические последствия того или иного научного открытия становятся очевидными с некоторой временной задержкой, необходимой для движения научных идей по цепочке: фундаментальная теория — система специальных (узких) научных дисциплин — прикладная наука — конкретные технологии. Так было с открытием естественной радиоактивности, носителей наследственности и пр. В целом же взаимоотношения науки с практикой носят характер «самоподдерживающейся реакции» — всякое вызванное запросами практики научное открытие порождает массу практических приложений, о которых в процессе научного поиска обычно и не помышляют. А разрастающееся как снежный ком практическое применение научных идей оказывает обратное, стимулирующее влияние на развитие науки.
Трудно переоценить важность и такой функции науки, как прогностическая. Ее актуальность к концу XX в. возросла многократно. Причины тому очевидны. Современное состояние взаимоотношений общества и природы, повышенная конфликтность геополитических национальных и прочих отношений, напряженность демографической ситуации — эти и многие другие глобальные проблемы таят в себе угрозу самому существованию человечества. За возникновение этих проблем как негативных, непредусмотренных последствий нарастающей активности человечества наука несет немалую ответственность. Кому же, как не ей, и определять меру опасности этих проблем, искать приемлемые способы их решения.
Мировоззренческая функция науки задана самой ее сущностью. Под мировоззрением обычно понимают систему общих взглядов на мир и место человека в нем. Основные типы мировоззрения: мифологический, религиозный, обыденный, научный. Можно сказать, что рождение науки одновременно знаменовало собой появление нового типа мировоззрения, т.е. такой системы взглядов на существование объективного мира, которой свойственны те же черты, что научному знанию вообще, — объективность, системность, логичность и пр. Между понятиями «мировоззрение» и «наука» нельзя ставить знак равенства. Ведь наряду с рациональным знанием мировоззрение включает в себя и мировосприятие, социальные установки, отношение к миру и др. Однако именно наука составляет его информационную основу, а также определяет сам способ построения общей картины мира, обеспечивает ему системность и глубину.
Наука как система о знании.
В целом перечень функций науки весьма внушителен. Их выполнение подразумевает и достаточно сложный, многоплановый и многоуровневый способ организации науки как системы знаний. Главный стержень этой организации — дисциплинарный. Вновь возникающие отрасли научного знания всегда обособлялись по предметному признаку — в соответствии с вовлечением в процесс познания новых фрагментов реальности. Вместе с тем в системе «разделения труда» научных дисциплин есть и небольшой «привилегированный» класс наук, выполняющих интегрирующие функции по отношению ко всем прочим разделам научного знания, — математика, логика, философия, кибернетика, синергетика и т.д. Их предметная область предельно широка, как бы «сквозная» для всей системы научного знания, что позволяет им выступать в роли методологической основы научного познания вообще.
По предметному своеобразию все научные дисциплины обычно делятся на три большие группы — естественные, общественные и технические. По непосредственному отношению к практике принято выделять науки фундаментальные и прикладные. По глубине же постижения действительности в науках различают два уровня: эмпирический и теоретический.
Развитие науки и социальный прогресс
Философские основания науки разнородны. И все же при всей разнородности философских оснований в них выделяются некоторые относительно устойчивые структуры.
Например, в истории естествознания (с XVII столетия до наших дней) можно выделить по крайней мере три весьма общих типа таких структур, соответственно этапам: классического естествознания (его завершение — конец XIX — начало XX века), формирования неклассического естествознания (конец XIX — первая половина XX века), неклассического естествознания современного типа.
На первом этапе основной установкой, которая пронизывала разнообразные философские принципы, применяемые при обосновании научных знаний о природе, была идея абсолютной суверенности познающего разума, который, как бы со стороны созерцая мир, раскрывает в явлениях природы их истинную сущность. Такая установка конкретизировалась в особой интерпретации идеалов и норм науки. Считалось, например, что объективность и предметность знания достигается лишь тогда, когда из описания и объяснения исключается все, что относится к субъекту, средствам и процедурам его познавательной деятельности. Эти процедуры принимались как раз и навсегда данные, неисторичные. Идеалом познания было построение окончательной, абсолютно истинной картины природы; главное внимание уделялось поиску очевидных, наглядных и «вытекающих из опыта» онтологических принципов.
На втором этапе обнаруживается кризис этих установок и осуществляется переход к новому типу философских оснований. Этот переход характеризуется отказом от прямолинейного онтологизма и пониманием относительной истинности картины природы, выработанной на том или ином этапе развития естествознания. Допускается истинность различных конкретных теоретических описаний одной и той же реальности, поскольку в каждом из них содержится момент объективно-истинного знания. Осмысливаются взаимосвязи между онтологическими постулатами науки и характеристиками метода, посредством которого осваивается объект. В связи с этим принимаются такие типы объяснения и описания, которые в явном виде содержат ссылки на средства и операции познавательной деятельности.
На третьем этапе, становление которого охватывает эпоху современной научно-технической революции, по-видимому, складываются новые структуры философских оснований естествознания. Они характеризуются осмыслением исторической изменчивости не только онтологии, но и самих идеалов и норм научного познания, видением науки в контексте социальных условий ее бытия и ее социальных последствий, обоснованием допустимости и даже необходимости включения аксиологических (ценностных) факторов при объяснении и описании ряда сложных системных объектов (примеры тому — теоретическое описание экологических процессов, глобальное моделирование, обсуждение проблем генной инженерии и т.д.). Переход от одной структуры философских оснований к другой означает пересмотр ранее сложившегося образа науки. Этот переход всегда является глобальной научной революцией.
Философские основания науки не следует отождествлять с общим массивом философского знания. Из большого поля философской проблематики и вариантов ее решений, возникающих в культуре каждой исторической эпохи, наука использует в качестве обосновывающих структур лишь некоторые идеи и принципы. Философия не является только рефлексией над наукой. Она — рефлексия над основаниями всей культуры. В ее задачу входит анализ под определенным углом зрения не только науки, но и других аспектов человеческого бытия — анализ смысла человеческой жизни, обоснование желательного образа жизни и т.д. Обсуждая и решая эти проблемы, философия вырабатывает и такие категориальные структуры, которые могут быть использованы в науке.
Таким образом, философия в целом обладает определенной избыточностью содержания по отношению к запросам науки каждой исторической эпохи. При решении философией мировоззренческих проблем вырабатываются не только те наиболее общие идеи и принципы, которые являются предпосылкой освоения объектов на данной стадии развития науки, но и формируются категориальные схемы, значимость которых для науки обнаруживается лишь на следующих этапах эволюции познания. В этом смысле можно говорить об определенных прогнозирующих функциях философии по отношению к естествознанию. Так, идеи атомистики, первоначально выдвинутые еще в античной философии, лишь в XVII-XVIII веках превратились в естественно-научный факт; развитый в философии Лейбница категориальный аппарат был избыточен для механистического естествознания XVII века и ретроспективно может быть оценен как предвосхищение некоторых наиболее общих особенностей саморегулирующихся систем; в разработанном Гегелем категориальном аппарате были отражены многие наиболее общие сущностные характеристики сложных саморазвивающихся систем; теоретическое изучение объектов, принадлежащих к этому типу систем, в естествознании началось лишь к середине XIX века (если с внешней стороны они описывались зарождающейся геологией, палеонтологией и эмбриологией, то, пожалуй, первым теоретическим исследованием, направленным на выявление закономерности исторически развивающегося объекта, можно считать учение Ч. Дарвина о происхождении видов).
Источник прогностических функций философии коренится в основных особенностях философского познания, нацеленного на постоянную рефлексию над мировоззренческими основаниями культуры. Здесь можно выделить два основных аспекта, существенно характеризующих философское познание. Первый из них связан с обобщением предельно широкого материала исторического развития культуры, который включает не только науку, но и все феномены творчества. Философия часто сталкивается с фрагментами и аспектами действительности, которые превосходят по уровню системной сложности объекты, осваиваемые наукой. Например, человекомерные объекты, функционирование которых предполагает включенность в них человеческого фактора, стали предметами естественно-научного исследования лишь в эпоху современной научно-технической революции, с развитием системного проектирования, применением ЭВМ, анализом глобальных экологических процессов и т.д. Философский же анализ традиционно сталкивается с системами, включающими в качестве компонента «человеческий фактор», например при осмыслении различных феноменов духовной культуры. Неудивительно, что категориальный аппарат, обеспечивающий освоение таких систем, отрабатывался в философии в общих чертах задолго до его применения в естествознании.
Второй аспект философского творчества, связанный с обобщением содержания, потенциально выходящего за рамки философских идей и категориальных структур, необходимых для науки определенной исторической эпохи, обусловлен внутритеоретическими задачами самой философии. Выявляя основные мировоззренческие смыслы, свойственные культуре соответствующей эпохи, философия затем оперирует с ними как с особыми идеальными объектами, изучает их внутренние отношения, связывает их в целостную систему, где любое изменение одного элемента прямо или косвенно влияет на другие. В результате таких внутритеоретических операций могут возникать новые категориальные смыслы, причем даже такие, для которых трудно подыскать прямые аналоги в практике соответствующей эпохи. Развивая эти смыслы, философия готовит своеобразные категориальные матрицы будущих мировоззренческих структур, будущих способов понимания, осмысления и переживания мира.
Работая на двух взаимосвязанных полюсах — рационального осмысления наличных мировоззренческих структур культуры и проектирования возможных новых способов понимания человеком окружающего мира (новых мировоззренческих ориентаций), — философия и выполняет свою основную функцию в динамике социокультурного развития. Она не только объясняет и теоретически обосновывает те или иные наличные способы мировосприятия и мироосмысления, уже сложившиеся в культуре, но и готовит своеобразные «проекты», предельно обобщенные теоретические схемы потенциально возможных мировоззренческих структур, а значит, и возможных оснований культуры будущего. В этом процессе как раз и возникают те избыточные для науки данной исторической эпохи категориальные схемы, которые в будущем могут обеспечить понимание новых, более сложных по сравнению с уже изучавшимися типов объектов.
Переход от одного типа философских оснований науки к другому всегда обусловлен не только внутренними потребностями науки, но и той социокультурной средой, в которой развиваются и взаимодействуют философия и наука.
Двойственная функция философских оснований науки — быть эвристикой научного поиска и средством адаптации научных знаний к господствующим в культуре мировоззренческим установкам — ставит их в прямую зависимость от более общей ситуации функционирования философии в культуре той или иной исторической эпохи.
Реализация философией своих прогностических функций является одним из важных условий перестройки философских оснований науки. Поскольку же философская прогностика непосредственно затрагивает глубинные основания культуры, постольку каждая историческая эпоха и каждый исторически сложившийся тип общества задают свои границы философского творчества и создания в нем новых категориальных смыслов.
Однако для науки важно не только существование в сфере философского знания соответствующей эпохи необходимого спектра идей и принципов, но и возможность путем селективного (избирательного) заимствования соответствующих категориальных схем, идей и принципов превратить их в свои философские основания.
Сложное взаимодействие между историческим развитием философии и философских оснований науки необходимо учитывать и при анализе современных процессов перестройки этих оснований.
Начавшийся в ходе революции в естествознании XIX — начала XX века переход от классической к неклассической науке расширил круг идей, способных стать составной частью философского базиса естествознания. Наряду с онтологическими аспектами ее категорий ключевую роль стали играть гносеологические аспекты, позволяющие решить проблемы относительной истинности научных картин мира, преемственности в смене научных теорий. В современную эпоху, когда научно-техническая революция радикально меняет облик науки, в ее философские основания включаются и те аспекты философии, которые рассматривают научное познание как социально детерминированную деятельность. Разумеется, эвристический и прогностический потенциалы не исчерпывают проблемы практического применения в науке идей философии. Такое применение предполагает особый тип исследований, в рамках которых выработанные философией категориальные структуры адаптируются к проблемам науки. Этот процесс связан с конкретизацией категорий, с их трансформацией в идеи и принципы научной картины мира и в методологические принципы, выражающие идеалы и нормы той или иной науки. Указанный тип исследований составляет суть философско-методологического анализа науки. Именно здесь осуществляется своеобразный выбор из категориальных структур, полученных при разработке и решении мировоззренческой проблематики, тех идей, принципов и категорий, которые превращаются в философские основания соответствующей конкретной науки. В результате при решении кардинальных научных проблем содержание философских категорий весьма часто обретает новые оттенки, которые затем выявляются философской рефлексией и служат основанием для нового обогащения категориального аппарата философии.
Социальный прогресс является основополагающей категорией социальной философии, характеризующей совершенствование человечества в историческом развитии, его движение от самых примитивных форм общежития к более высоким. Согласно наиболее распространенным современным концепциям общественного прогресса, в его основе лежит поступательная эволюция техники, экономики, форм духовной жизни, прогресс культуры, социальной организации, ибо от этого в конечном счете зависит развитие всех остальных компонентов общественного организма, в том числе каждого отдельного человека. Социальный прогресс служит комплексным показателем главного направления развития экономической, политической, социальной и духовной сфер жизни общества, хотя в какой-то из них могут наблюдаться движение вперед или же явления застоя, даже упадка, регресса.
«Все прогрессы реакционны, если рушится человек!»
Человечество всегда двигается вперёд, исчезают старые государства, от-крываются новые земли, совершенствуются орудия труда, делаются новые от-крытия. Любое новое открытие в науке порождает новые открытия, и этот про-цесс бесконечен. Меняются люди, образ мысли, то, что казалось невероятным одному поколению, становится обыденным для следующих. И возникает во¬прос, не уничтожит ли человечество себя своим же прогрессом.
Всегда, во все эпохи были люди, которые боялись прогресса, в новых знаниях, понятиях всегда видится угроза спокойствию, власти. Всегда люди ви-девшие мир иначе, чем другие, подвергались в лучшем случае непониманию, обывателям в массе своей всегда спокойнее верить в то, что очевидно, прави¬тели же видели в любых изменениях угрозу спокойствию своего существова¬ния.
Но что такое «прогресс”? Ответ на это вопрос настолько очевиден, на¬сколько непрост. Слово «прогресс” происходит от латинского progressus, что значит― движение вперёд. Но что заставляет человечество двигаться вперёд, совершенствовать орудия труда и убийства? Я считаю что, прежде всего, одна из главных причин, заставляющая людей созидать нечто новое, это вечная кон-куренция людей между собой и природой. Большое количество людей на огра-ниченной площади послужило причиной для развития инструментов, а с ними и ремёсел, а затем и науки. К сожалению, прогресс техники, науки всегда был не-отрывно связан с оружием и убийствами себе подобных. Даже Архимед, когда возникла необходимость, использовал свои знания для борьбы с Римом, он соорудил совершеннейшие для своего времени орудия убийства.
Конец XIX, начало XX века ознаменовалось огромным рядом научных открытий, причём в отличие от открытий, совершавшихся в средние века, от-крытия конца XIX века представляют не только чисто научный, но и практиче-ский интерес. В связи с тем, что «плоды науки” стали всё глубже проникать в жизнь людей, всё больше творческих людей стали проявлять всё больше озабо-ченности относительно будущего человечества в свете всё большего совершен-ствования техники. Многие писатели и поэты на стыке веков пытались пред-сказывать будущее развитие жизни, техники. Причём их прогнозы, что непри-ятно, иногда сбывались.
Теперь попытаемся сравнить мир в конце XX века с миром в конце XIX века. Безусловно, в технике произошёл огромный прогресс, больший, чем среди лю-бых других аналогичных отрезков в истории. Высокие технологии вошли во все сферы нашей жизни, средства передвижения достигли фантастических для прошлого века скоростей, телекоммуникации позволяют видеть друг друга лю-дям с разных континентов, компьютерные технологии достигли невероятных высот даже для середины двадцатого века. Но вместе с тем обстановку на пла¬нете трудно назвать прекрасной, постоянно бушуют локальные войны, народы недовольны правительствами, правительства народами. Поэтому можно заметить, что наиболее сложные проблемы прошлого века, и в конце нашего остались не¬решенными.
Но опасность прогресса лежит не только со стороны стремления челове¬чества к самоуничтожению. Нужно рассмотреть и другую опасность. Учитывая современный уровень развития компьютерной, можно предста¬вить, что рано или поздно человек будет полностью ис¬ключён из товарно-изготовительного процесса. То есть можно будет получать любые товары, услуги без приложения каких-либо усилий. Несомненно с пер¬вого взгляда такая ситуация является совершенной идиллией, но если призаду¬маться, то в подобной ситуации у большинства людей полностью исчезнут ка¬кие-то не было мотивы к созидательной или иной другой деятельности. Ко¬нечно, можно предположить, что в такой утопии будет рассвет творчества, но я думаю, что этого не будет, так как творчество всегда отражало проблемы чело¬вечества, а если нет проблем, то и творчество становится бессмысленным.
Я считаю, что прогресс технологий без изменения человека, приведёт к катаст¬рофе, причём не так важно, будет ли эта катастрофа быстрой или медленной.
Заключение
Нау¬ка есть по¬сти¬же¬ние ми¬ра, в ко¬то¬ром мы жи¬вем. Со¬от¬вет¬ст¬вен¬но это¬му нау¬ку при¬ня¬то оп¬ре¬де¬лять как вы¬со¬ко¬ор¬га¬ни¬зо¬ван¬ную и вы¬со¬ко¬спе¬циа¬ли¬зи¬ро¬ван-ную дея¬тель¬ность по про¬из¬вод¬ст¬ву объ¬ек¬тив¬ных зна¬ний о ми¬ре, вклю¬чаю¬щем и са¬мо¬го че¬ло¬ве¬ка. Вме¬сте с тем про¬из¬вод¬ст¬во зна¬ний в об¬ще¬ст¬ве не са¬мо¬дос¬та¬точ-но, оно не¬об¬хо¬ди¬мо для под¬дер¬жа¬ния и раз¬ви¬тия жиз¬не¬дея¬тель¬но¬сти че¬ло¬ве¬ка. Рос¬сия мо¬жет иметь дос¬той¬ное бу¬ду¬щее лишь на пу¬ти со¬хра¬не¬ния и раз¬ви¬тия об-ра¬зо¬ва¬ния и соз¬да¬ния но¬вых со¬вер¬шен¬ных тех¬но¬ло¬гий. Все¬сто¬рон¬няя об¬ра¬зо¬ван-ность на¬се¬ле¬ния — глав¬ная опо¬ра нау¬ки. Фун¬да¬мен¬таль¬ная нау¬ка от¬ве¬ча¬ет это¬му ус¬ло¬вию.
Список литературы
1. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. – М.: Гардарики,1999.
2. Философия: в вопросах и ответах: Учебник/ под ред. Лавриненко В.Н..- М.: ЮНИТИ-ДАНА,2003.
3. Философия: Учебник для вузов/ под ред. В.Н. Лавриненко.- М.: ЮНИТИ,1998.
4. Философия: учебник для высших учебных заведений. – Ростов н/Д.: «Феникс», 1999
5. Фролов И.Т. Введение в философию : учебное пособие для вузов. – М.: Академический Проект,2005.