Главная » Философия

Философия эпохи Возрождения

На чтение 32 мин. Просмотров 304 Опубликовано

Философия эпохи Возрождения
План
Введение
Гуманистическая направленность философии Возрождения
Социально–философское содержание философии Возрождения
Натурфилософия эпохи Возрождения
С возрождением каких идей античной философии связана эпоха Ренессанса?
Заключение
Список используемой литературы

Введение
Философская эпоха может быть представлена полноценно лишь с учетом своего художественного отражения и осмысления. Но бывают периоды, когда подобные формы философствования становятся ведущими. Таково Возрождение с его новыми гуманистическими идеалами, новым мировоззрением, новой культурой и искусством, которые обрели бессмертие на века. Каждое последующее поколение переосмысливает творения Великих Мастеров Возрождения, ищет и находит в них ответы на свои вопросы.
В эпоху Возрождения философы переключили свое внимание со схоластических проблем и споров на науку, наблюдение, искусство, изобретение, политику. Они постепенно освобождались от влияния религии, провозгласив свободомыслие одной из величайших ценностей. На смену геоцентризму пришел антропоцентризм. Человек и его проблемы ставятся в центре внимания. Антропоцентризм провозглашает человека центром Вселенной (что вокруг него все вертится, что не Бог главный, а Человек). На этой почве возрождалась античная традиция гуманизма. Гуманизм изначально против любой формы подневольной зависимости человека от кого бы то ни было. С него началось движение к осознанию людьми самих себя.

Гуманистическая направленность философии Возрождения
Социальными корнями гуманизма определялась антифеодальная антисхоластическая и антитеологическая направленность гуманистической философской мысли.
Антропоцентризм гуманистической философии означал не только перенесение внимания с проблем онтологических на этические, но и перестройку всей картины мира, новое понимание центральной для средневековой и ренессансной философской мысли проблемы соотношения божественного и природного начал, отражавшей специфическое для этих эпох осмысление основного вопроса философии.
Земная жизнь человека привлекает внимание гуманистов. Мир в гуманистической философии – не юдоль печали и слез, а область человеческой деятельности. Бог рассматривается прежде всего как творческое начало, в уподоблении которому – главная задача и предназначении человека. И задачей философии оказывается не противопоставление в человеке божественного и природного, духовного и материального начал, а раскрытие их гармонического единства.
Гуманисты, как правило, не отвергают ни сотворения человека богом, ни бессмертия души. В атеизме их обвиняли враги, и то редко, не всех и, как правило, без достаточных оснований. Но в своем учении о человеке они исходят прежде всего из представлений о «природе человека». Основываясьна верно понятной человеческой природе (вписывающейся в единую с ней природу мироздания), строят они и человеческую нравственность, учение о человеческом благородстве, концепцию достоинства человека.
Природа – это «госпожа и устроительница мира», и строить нравственность следует из того, «чего требует природа человека». Так природное начало находит свое оправдание: «…то, что присуще нам от природы, менее всего достойно осуждения», заявляет Поджо Браччолини.
Постановка проблемы человека в средне­вековой христианской мысли определялась учением о грехопадении и искуплении, посредством которого с помощью божественной благодати только и могло быть достигнуто его спасение и в этом смысле — величие.
Гуманистическая мысль ставит вопрос иначе. Не отвергая собственно христианское учение, гуманизм рассматривает место человека в мире не с точки зрения грехопадения и спасения, а как проблему достоинства человека. Достоинство заключено прежде всего в признанной за человеком возможности возвыситься от «дикого», «варварского», «животного» состояния 1 до истинно человеческого. Это истинно человеческое состояние есть результат осуществления заложенных в человеке возможностей к совершенствованию. Заложенные в нем богом, они требуют для своего осуществления собственных усилий человека, культурной, творческой деятельности. Истинный человек есть не «дикий» варвар, а человек цивилизованный. Поэтому и совпадают в понятии «humanitas» («человечность») значение культурной деятельности, научно-литературных занятий и цивилизации и значение того, что мы именуем «человечностью», отделяющей человека от мира природы. Оправдывая природу человека, гуманизм на этом не останавливается. За природой следует культура. А высшим результатом этой деятельности по возвышению человека, высшим осуществлением человеческого достоинства является его «божественность», понимаемая не только как божественное происхождение, но и возвышение человека до того, по чьему образу и подобию он сотворен.
Красоте и величию человека, понимаемого как центр мироздания и высший результат божественного творения, посвящен трактат гуманиста Джаноццо Манетти (1396—1459) «О достоинстве и превосходстве человека». Направленный против аскетического сочинения Иннокентия III и вместе с тем против всей средневековой традиции, трактат этот является итогом развития гуманистической мысли XIV — первой половины XV вв. Подчеркивая превосходство человека не только над животными, но и над всем миром одушевленных и неодушевленных существ, Манетти на первое место выдвигает красоту человека как высшего творения бога. Устройство человеческого тела свидетельствует о его красоте и целесообразности, наилучшим образом приспособленных к осуществлению деяния и познания, в которых и заключено главное предназначение человека: «Итак, какое соединение членов, какое расположение линий, какой облик могут быть в действительности или в помыслах более прекрасными, нежели человеческие!» — восклицает гуманист и вслед за античными мыслителями видит в совершенстве человеческого тела отражение красоты Вселенной, «откуда считается, что человек был назван греками микрокосм, словно бы некий малый мир…». Но еще большее значение в глазах гуманистов имеет человеческий разум: «…о том, сколь велика и блестяща его сила, свидетельствуют многие великие и блестящие деяния человека и орудия, чудесным образом изобретенные и освоенные» .
Итак, бог «сделал человека прекраснейшим, благороднейшим, сильнейшим, и, наконец, могущественнейшим». Достоинство человека гуманист видит преимущественно в его земном предназначении – в человеческой деятельности, которая должна служить продолжением и завершением божественного творения. Именно с эпохи гуманизма само понятие «творчество», бывшее до того исключительной прерогативой бога, применяется к человеческой деятельности, и такое перенесение на человека одного из божественных атрибутов неизбежно вело к его обожествлению.
Такой антропоцентризм не мог остаться без последствий и для гуманистических представлений о мире. Обожествленной оказалась и природа, окружающая и породившая человека, и не случайно в произведениях гуманистов она если и прямо отожествляется с богом, то постоянно употребляется в качестве синонима принятия «бог». Манетти говорил о создании человека «богом или природой»; Леон Баттиста Альберти говорит, что «природа, т.е. бог, вложила в человека элемент небесный и божественный, не сравнено более прекрасный и благородный чем что-либо смертное»
«Божественность», о которой идет речь у гуманистов, связана скорее с языческим античным пантеоном; постоянное употребление множественного числа («бессмертные боги») и имен древней мифологии, конечно, не означает возврата к древнему политеизму, но свидетельствует о том, что проблема соотношения божественного и природного начал гуманистической философской мыслью еще не поставлена. А между тем без ее решения невозможно было преодоление философии и теологии средневековой схоластики. Поэтому и свободомыслие гуманистов, как правило, не идет далее религиозного индифферентизма и антицерковной полемики. Постановка и попытка решения коренных онтологических проблем философии в плане соотношения бога и мира составила философское содержание ренессансного неоплатонизма.

Социально–философское содержание философии Возрождения
Исторический процесс, его этапы, своеобразие социальных составляющих предстали в воззрениях мыслителей Возрождения в оригинальных трактовках и разнообразии подходов. Одним из самых выдающихся представителей философской теории в сфере политики был Макиавелли.
Николо ди Бернардо Макиавелли (1469 — 1527) полностью освободился от религиозных иллюзий. Объектом изучения для него стала политическая история: причины возвышения и гибели государств, мотивы человеческих поступков, влияние личности на ход тех или иных событий. Главными философскими произведениями в его наследии являются: «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия» и «Государь». Исследуя государство и природу царящих в нем законов, Макиавелли выводит их из разума и опыта, отбрасывая идею Божественного предопределения политического существования. Он полагал, что политические системы рождаются, достигают величия и могущества, а затем приходят в упадок, разлагаются и гибнут, т. е. находятся в вечном круговороте, не подчиненном никакой предустановленной свыше цели. Возникновение общества, государства и морали Макиавелли объясняет естественным ходом событий. В этих обстоятельствах действует и человек. Поэтому успех его деятельности зависит во многом от того, как он приспособился к условиям общественной среды. Судьба определяет лишь часть поступков, людям предоставляется право и свобода выбора поведения.
Применив принцип оправдания используемых политиком средств теми целями, которые он ставит перед собой («цель оправдывает средства»), Макиавелли подводит базу под произвольное толкование любых политических действий. Однако философия Макиавелли не означает оправдания насильственной и аморальной политики любого правителя и в любые времена. «Когда речь идет о спасении Родины, не следует принимать во внимание никакие соображения о том, что справедливо и что несправедливо, что милосердно и что жестоко, что похвально и что позорно, но необходимо, забыв обо всем прочем, действовать так, чтобы спасти ее существование и ее свободу». Но впоследствии ссылками на мыслителя нередко пытались оправдать факты жестокости, самовластия, деспотизма. По мнению Макиавелли, государь должен использовать нормы морали в целях укрепления государства. Поскольку проявлять добродетели на практике «не допускают условия человеческой жизни», то государь должен лишь добиваться репутации добродетельного правителя и избегать пороков, которые могут лишить его власти, «не отклоняться от добра, если это возможно, но уметь вступить на путь зла, если это необходимо».
В этот период существенное развитие получила идея социального равенства людей. Она воплотилась в целой серии проектов и моделей общественного устройства, в которых отношения между людьми должны были быть организованы с учетом интересов личности и требований морали.
Такого рода учения связаны прежде всего с именем Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы.
Томас Мор (1478 — 1535) в своей «Утопии» развивает идею платоновского «Государства», будучи убежденным, что от «правителя, как из какого-нибудь источника, распространяется на весь народ все доброе и злое». Главнейшей опорой государства является справедливость. Жизнь утопийцев организована на принципах республиканской демократии, выборности начальства, отсутствии религиозного преследования. У жителей «Утопии» нет частной собственности, нет классов, труд становится жизненной и моральной потребностью всех островитян, однако есть рабы из числа преступников, которые выполняют самые тяжелые и грязные работы. Человек есть высшая ценность, и поэтому он должен жить счастливо, работать по способностям и получать по потребностям. Сформулированные в «Утопии» идеи оказались весьма жизнеспособными и нашли свое дальнейшее развитие в философских системах последующих веков.
Свой идеал общественного устройства выдвинул Джованни Доменико Кампанелла в «Городе Солнца». Томмазо Кампанелла (1568 — 1639) считал главной причиной всех бедствий в обществе неравенство людей. Он полагал, что упразднение частной собственности искоренит различие между интересами личности и интересами государства, которым должны управлять философы. Все граждане должны одинаково трудиться и одинаково получать по потребностям продукты труда. Они отвергают войны, но если же нападают на них, они все встают для защиты Отечества, включая и женщин. Кампанелла разработал всеобъемлющую систему воспитания и подготовки новых поколений, в которой учитывается природная предрасположенность каждого индивида. Молодые люди «получают должности в областях тех наук и ремесел, где они преуспели больше всего». Почетен и уважаем любой труд. Функции управления и организации производства находятся в руках ученых-жрецов. Существенным моментом в программе философа было формирование всемирного единения, союза государств и народов, что должно было обеспечить прекращение братоубийственных войн между народами.
Таким образом, в эпоху Возрождения начал формироваться новый подход к осмыслению социальных процессов. Он базировался на естественных особенностях людей, их земных интересах, учитывал исторические условия существующего времени, ориентировался на общественные идеалы, рожденные культурой Ренессанса. Важнейший долг гражданина — это служение обществу, Отечеству.
Натурфилософия эпохи Возрождения
Реальная жизнь обусловила новый подход к познанию мира. В недрах экономики зарождались иные отношения. Они требовали притока достоверных знаний. Технические и естественные открытия стали знамением времени. Так, гениальный Леонардо да Винчи явился основоположником анатомии как науки. Одним из первых в Европе он стал исследовать строение человеческого тела методом вскрытия, описал и зарисовал многие мышцы, кости, нервы и внутренние органы. Анатомические атласы великого живописца мастерски точны, его работы на полвека опередили исследования основателя научной анатомии Андреаса Везалия (1514 — 1564), профессора медицины Падуанского университета.
До этого времени в Европе на строение человеческого тела господствовали взгляды Галена.
Везалий исправил более 200 его ошибок. Свои наблюдения он изложил в «Анатомических таблицах». В 1543 г. вышел его основополагающий труд в семи книгах «О строении человеческого тела» с обоснованными выводами.
Трудами Везалия открывается «Золотой век» в истории анатомии и естествознания. В 1545 г. Шарль Этьен опубликовал учебник «О рассечении частей тела человека» с рисунками органов брюшной полости, грудной клетки, головы и конечностей. В 1553 г. испанский философ-богослов и врач Мигель Сервет (1509 — 1553) впервые в Европе описал малый крут кровообращения в своей книге «Восстановление христианства». По настоянию Кальвина автор был живым сожжен на костре вместе со своей книгой. Как писал наш соотечественник А.И. Герцен: «Звание ученого скорее вело на костер, нежели в Академию. И они шли, вдохновленные Истиной».
Открытия в природной сфере стали той основой и базой, на которой сложилась натурфилософия рассматриваемой эпохи. Мыслители-XVI в. включили в предмет натурфилософии не только философию природы, но и естественный подход к познанию мироустройства. Он был оригинален и противостоял как книжной схоластике, так и теологическим построениям предшествующего периода.
Крупнейшими представителями плеяды итальянских натурфилософов были Н. Коперник, Дж. Бруно, Г. Галилей.
Николай Коперник (1473 — 1543) — великий польский астроном, труды которого произвели переворот в развитии научного знания. «Коперниковская революция» не сводилась к простой замене Земли Солнцем в качестве предполагаемого центра мира. Была предложена принципиально новая модель мироздания, базирующаяся на объективно истинной картине движения планет, что явилось камнем преткновения для признания учения Коперника теологией. Коперниковская теория оказалась в непримиримом противоречии не только с текстом Священного Писания. Гелиоцентризм Коперника вел к десакрализации космоса, к коренному пересмотру всей физической картины мира. Рушилась иерархическая структура мироздания. Николай Коперник считал, что мир сферичен, неизмерим и подобен бесконечности, что все небесные тела движутся по круговым траекториям. «Затем мы приняли, что Земля обладает некоторым вращением, и на этом, как на фундаменте, хотим построить всю науку о звездах». Земля вместе с планета­ми и звездами образует единую Вселенную. Законы движения для планет и Земли едины. Отказ от Земли как от неподвижного центра лишил ее исключительного положения в мироздании. Гелиоцентрический космос Коперника предстал как ограниченная система фиксированных звезд, хотя и в тысячи раз большая, чем предполагали раньше астрономы. Открытие ученого оказало определяющее влияние на взгляды Джордано Бруно.
Джордано Бруно (1548 — 1600).
… Голос сердца слышу в вышине:
Куда, безумец, мчимся мы?
Дерзанье Принесет в расплату лишь страданье».
А я: «С небес не страшно падать мне!
Лечу сквозь тучи и умру спокойно,
Раз смертью рок венчает путь достойный».
Тансилли
Это стихотворение, которое очень любил Бруно, как бы предопределило его судьбу: ведь он знал, что человек, который приобрел крылья, презирая опасность, должен подниматься все выше и выше; что дерзанье грозит гибелью. Но смерть не страшила, если она была расплатой за подвиг.
Заслуга Джордано Бруно состоит в развитии философского аспекта теории Коперника. Он отказывается от позиции своего предшественника, согласно которой Солнце представляет собой абсолютный центр Вселенной. Такого центра, по мнению Бруно, вообще нет. Любая планета (и даже любое космическое тело) может быть истолкована наблюдателем, находящимся на ней, как центр Вселенной. Солнце лишь относительный центр, т. е. центр нашей планетной системы. То, что раньше представлялось Аристотелю, Птолемею, Копернику и схоластам последней замыкающей сферой неподвижных звезд, является солнцами других, удаленных от нас на колоссальные расстояния миров. Вселенная не имеет никаких границ, число миров в ней бесконечно. Земля обладает собственным движением, подобным движению небесных тел.
Джордано объявляет Вселенную равной Богу. От исключает Бога-творца, внешнего и высшего по отношению к ней. Бог заключен у него в самом материальном мире, Он его деятельное и внутреннее начало. Таким образом, Бруно предстает перед нами как пантеист, восставший против Бога как сверхприродной силы. Этого Церковь не могла ему простить. Казнь Бруно была назначена на 17 февраля 1600 года, на площади с нежным названием «Поле цветов». Святые отцы разных религиозных орденов увещевали его покаяться. Однако ничто не поколебало Бруно. Язык в тисках, цепь вокруг тела, медленно разгорающийся хворост, книги, тоже обреченные на сожжение. Но разве мысль человеческую этим остановишь? «Умственная сила никогда не успокоится, — учил он, — никогда не остановится на познанной истине, но все время будет идти, вперед и дальше…»
Наследником эпохи Возрождения, продолжившим ее традиции, содействовавшие развитию нового естествознания, опирающегося на экспериментально-математические методы, был Галилео Галилей (1564 — 1642), профессор математики Пизанского, а позднее Падуанского университетов. В работе «О движении» Галилей подверг критике аристотелевское учение о падении тел (Аристотель полагал, что тяжелые тела падают быстрее, чем легкие). Он интересовался различными техническими проблемами: описал пропорциональный циркуль, изобрел усовершенствованную водоподъемную машину, сконструировал подзорную трубу и первым направил ее на небо, превратив в телескоп. И что же он увидел? Луна оказалась похожей на Землю (с горами и «морями»). На Солнце ученый увидел пятна и то, что оно вращается вокруг своей оси. Галилей открыл фазы Венеры и четыре спутника Юпитера. Он обнаружил, что Млечный Путь -это не «туманность», как утверждал Аристотель, не светлая дорога в рай, как говорилось в Священном Писании, а скопление многих звезд. Свои открытия Галилей описал в «Звездном вестнике».
В 1632 г. Галилей создал «Диалог о двух важнейших системах мира, птолемеевской и коперниковской», за что был объявлен «узником инквизиции» и подвергнут «спасительному покаянию». В 1638 г. увидели свет его «Беседы и математические доказательства», касающиеся двух новых отраслей науки, относящихся к механике и местному движению. Галилей исследовал сопротивление твердых тел изгибу и излому, а также явления упругости. Тем самым он основал науку о сопротивлении материалов. Но особенно велико значение его работ в области динамики и одного из ее разделов, связанного с законами падения тел, что обессмертило его имя.
Значение творчества Галилея проявилось еще и в том, что он разработал метод научного исследования, который, по его мнению, складывается из четырех этапов:
1) наблюдение (чувственный опыт);
2) создание рабочей гипотезы (аксиомы);
3) вывод законов природы (математическое развитие);
4) опытная проверка сделанного открытия, как высший критерий правильности вывода.
Благодаря тому, что Галилей в XVII в. создал метод исследования, в который необходимой частью входит математика, он считается основоположником научного естествознания.
Галилео Галилей умер, оставаясь узником инквизиции. Он был реабилитирован католической Церковью только в 1679 году. Но его идеи были развиты учеными последующих веков.
Особенности натурфилософской мысли Ренессанса проявились:
— в обособлении предмета науки от предмета религии, что способствовало развитию научного мировоззрения;
— в формировании учения пантеизма, свободного от теологии, сближающего Бога с Природой и растворяющего Его в ней;
— в развитии теории познания, сочетающей чувственный и рассудочный моменты.

С возрождением каких идей античной философии
связана эпоха Ренессанса?
Начиная с XIV-XV веков в странах Западной Европы происходит целый ряд изменений, знаменующих начало новой эпохи, которая вошла в историю под именем Возрождения. Эти перемены были связаны прежде всего с процессом секуляризации (освобождения от религии и церковных институтов), происходившим во всех областях культурной и общественной жизни. Самостоятельность по отношению к церкви приобретают не только экономическая и политическая жизнь, но и наука, искусство, философия. Правда, этот процесс совершается вначале очень медленно и по-разному протекает в разных странах Европы.
Новая эпоха осознает себя как возрождение античной культуры, античного образа жизни, способа мышления и чувствования, откуда и идет само название «Ренессанс», то есть «Возрождение». В действительности, однако, ренессансный человек и ренессансная культура и философия существенно отличаются от античной. Хотя Возрождение и противопоставляет себя средневековому христианству, оно возникло как итог развития средневековой культуры, а потому несет на себе такие черты, которые не были свойственны античности.
Неверно было бы считать, что средневековье совсем не знало античности или целиком ее отвергало. Уже говорилось, какое большое влияние на средневековую философию оказал вначале платонизм, а позднее — аристотелизм. В средние века в Западной Европе зачитывались Вергилием, цитировали Цицерона, Плиния Старшего, любили Сенеку. Но при этом было сильное различие в отношении к античности в средние века и в Возрождение. Средневековье относилось к античности как к авторитету, Возрождение — как к идеалу. Авторитет принимают всерьез, ему следуют без дистанции; идеалом восхищаются, но восхищаются эстетически, с неизменным чувством дистанции между ним и реальностью.
Важнейшей отличительной чертой мировоззрения эпохи Возрождения оказывается его ориентация на искусство: если средневековье можно назвать эпохой религиозной, то Возрождение — эпохой художественно-эстетической по преимуществу. И если в центре внимания античности была природно-космическая жизнь, в средние века — Бог и связанная с ним идея спасения, то в эпоху Возрождения в центре внимания оказывается человек. Поэтому философское мышление этого периода можно охарактеризовать как антропоцентрическое.
В эпоху Возрождения индивид приобретает гораздо большую самостоятельность, он все чаще представляет не тот или иной союз, а самого себя. Отсюда вырастает новое самосознание человека и его новая общественная позиция: гордость и самоутверждение, сознание собственной силы и таланта становятся отличительными качествами человека. В противоположность сознанию античного человека, который считал себя всецело обязанным традиции, — даже в том случае, когда он как художник, ученый или философ вносил существенный вклад в нее, — индивид эпохи Возрождения склонен приписывать все свои заслуги самому себе.
Именно эпоха Возрождения дала миру ряд выдающихся индивидуальностей, обладавших ярким темпераментом, всесторонней образованностью, выделявшихся среди остальных своей волей, целеустремленностью, огромной энергией.
Разносторонность — вот идеал возрожденческого человека. Теория архитектуры, живописи и ваяния, математика, механика, картография, философия, этика, эстетика, педагогика — таков круг занятий, например, флорентийского художника и гуманиста Леона Баттисты Альберти (1404-1472).
Посмотрим теперь, чем возрожденческое понимание человека отличается от античного. Обратимся к рассуждению одного из итальянских гуманистов, Джованни Пико делла Мирандола (1463-1494), в его знаменитой «Речи о достоинстве человека». Сотворив человека и «поставив его в центре мира», Бог, согласно этому философу, обратился к нему с такими словами: «Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю» [История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. М., 1962. Т. 1. С. 507.].
Это совсем не античное представление о человеке. В античности человек был природным существом в том смысле, что его границы были определены природой и от него зависело только то, последует ли он природе или же отклонится от нее. Отсюда и интеллектуалистский, рационалистический характер древнегреческой этики. Знание, по мнению Сократа, необходимо для нравственного действия; человек должен познать, в чем состоит добро, а познав это, он обязательно последует доброму. Образно говоря, античный человек признает природу своей владычицей, а не себя — владыкой природы.
В эпоху Возрождения постепенно ослабевает убеждение в греховности человека и испорченности человеческой природы, а в результате человек уже не нуждается в божественной благодати для своего спасения. По мере того как человек осознает себя в качестве творца собственной жизни и судьбы, он оказывается и неограниченным господином над природой.
Такой силы, такой власти своей над всем существующим, в том числе и над самим собой, человек не чувствовал в античности. Ему не нужна теперь милость Бога, без которой, в силу своей греховности, он, как полагали, не мог бы справиться с недостатками собственной «поврежденной» природы. Он сам — творец, а потому фигура художника-творца становится как бы символом Ренессанса.
Всякая деятельность — будь то деятельность живописца, скульптора, архитектора или инженера, мореплавателя или поэта — воспринимается теперь иначе, чем в античности. У древних греков созерцание ставилось выше деятельности (исключение составляла только государственная деятельность). Это и понятно: созерцание (по-гречески — «теория») приобщает человека к тому, что вечно, то есть к самой сущности природы, в то время как деятельность погружает его в преходящий, суетный мир «мнения». И только в эпоху Возрождения творческая деятельность приобретает своего рода сакральный (священный) характер. С ее помощью человек не просто удовлетворяет свои сугубо земные нужды, он созидает новый мир, создает красоту, творит самое высокое, что есть в мире, — самого себя.
И не случайно именно в эпоху Возрождения впервые размывается та грань, которая раньше существовала между наукой (как постижением бытия), практически-технической деятельностью, которую именовали «искусством» и художественной фантазией. Инженер и художник теперь — это не просто «искусник», «техник», каким он был для античности, а творец. Отныне художник подражает не просто созданиям Бога, но самому божественному творчеству. В творении Бога, то есть природных вещах, он стремится увидеть закон их построения. В науке такой подход мы находим у И. Кеплера, Г. Галилея, Б. Кавальери.
Ясно, что подобное понимание человека весьма далеко от античного, хотя гуманисты и осознают себя возрождающими античность. Водораздел между Ренессансом и античностью был проведен христианством, которое вырвало человека из космической стихии, связав его с трансцендентным Творцом мира. Личный, основанный на свободе союз с Творцом встал на место прежней — языческой — укорененности человека в космосе. Человеческая личность («внутренний человек») приобрела невиданную ранее ценность. Но вся эта ценность личности в средние века покоилась на союзе человека с Богом, то есть не была автономной: сам по себе, в оторванности от Бога человек никакой ценности не имел.
В эпоху Возрождения человек стремится освободиться от своего трансцендентного корня, ища точку опоры не только в космосе, из которого он за это время как бы вырос, сколько в себе самом, в своей углубившейся душе и в своем — открывшемся ему теперь в новом свете — теле, через которое ему отныне по-иному видится и телесность вообще.
С антропоцентризмом связан характерный для Возрождения культ красоты, и не случайно как раз живопись, изображающая прежде всего прекрасное человеческое лицо и человеческое тело, становится в эту эпоху главенствующим видом искусства. У великих художников — Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэля мировосприятие Ренессанса получает наивысшее выражение.
В эпоху Возрождения, как никогда раньше, возросла ценность отдельного человека. А в античности не было такого жгучего интереса к человеческому существу во всем многообразии его проявлений. Выше всего в эту эпоху ставится своеобразие и уникальность каждого индивида. Изощренный художественный вкус везде умеет распознать и подчеркнуть это своеобразие; оригинальность и непохожесть на других становится важнейшим признаком великой личности.
Нередко поэтому можно встретить утверждение, что именно в эпоху Возрождения вообще впервые формируется понятие личности как таковой. И в самом деле, если мы отождествим понятие личности с понятием индивидуальности, то такое утверждение будет вполне правомерным. Однако в действительности понятие личности и индивидуальности следует различать. Индивидуальность — это категория эстетическая, в то время как личность — категория нравственно-этическая. Если мы рассматриваем человека с точки зрения того, как и чем он отличается от всех людей, то мы смотрим на него как бы извне, глазом художника; к поступкам человека мы прилагаем в этом случае только один критерий — критерий оригинальности. Что же касается личности, то в ней главное другое: способность различать добро и зло и поступать в соответствии с подобным различением. Вместе с этим появляется и второе важнейшее определение личности — способность нести ответственность за свои поступки. И далеко не всегда обогащение индивидуальности совпадает с развитием и углублением личности: эстетический и нравственно-этический аспекты развития могут существенно между собой расходиться. Так, богатое развитие индивидуальности в XIV- XVI веках нередко сопровождалось крайностями индивидуализма; самоценность индивидуальности означает абсолютизацию эстетического подхода к человеку.
В эпоху Возрождения философия вновь обращается к изучению природы. На первый взгляд происходит возвращение к космоцентризму античного мышления. Однако в понимании природы, так же как и в трактовке человека, философия Возрождения имеет свою специфику. Эта специфика прежде всего сказывается в том, что природа трактуется пантеистически. В переводе с греческого «пантеизм» означает «всебожие». Христианский Бог здесь утрачивает свой трансцендентный характер; он как бы сливается с природой, а последняя тем самым обожествляется и приобретает черты, которые ей в такой мере не были свойственны в античности. Натурфилософы Возрождения, например знаменитый немецкий врач, алхимик и астролог Парацельс (1493-1541), видят в природе некое живое целое, пронизанное магическими силами, которые находят свое проявление не только в строении и функциях живых существ — растений, животных, человека, ангелов и демонов, но и в неодушевленных стихиях. Парацельс устанавливает особую систему аналогий между различными органами человека и животных, с одной стороны, и частями растений, строением минералов и движениями небесных светил — с другой. Вся природа, по Парацельсу, должна быть понята, исходя из трех алхимических элементов — ртути, серы и соли; ртуть соответствует духу, сера — душе, а соль — телу. Подобно тому как в человеке всеми отправлениями тела «заведует» душа, точно так же в каждой части природы находится некое одушевленное начало — архей, а потому для овладения силами природы необходимо постигнуть этот архей; войти с ним в своего рода магический контакт и научиться им управлять.
Такое магико-алхимическое понимание природы характерно именно для XV-XVI веков. Хотя оно и имеет точки соприкосновения с античным представлением о природе как целостном и даже одушевленном космосе, но существенно отличается от этого представления своим активистским духом, стремлением управлять природой с помощью тайных, оккультных сил. Не случайно натурфилософы Возрождения критиковали античную науку, и прежде всего физику Аристотеля, которая представлялась им слишком рационалистичной и приземленной, поскольку была почти полностью лишена магического элемента и проводила строгое различие между одушевленными существами и неодушевленными стихиями — огнем, воздухом, водой и землей. Гораздо ближе к возрожденческому способу мышления был неоплатонизм, тем более что он еще с XIII-XIV веков воспринимался как антитеза аристотелизма поздней схоластики. У неоплатоников натурфилософия заимствовала понятие мировой души. С помощью этого понятия натурфилософы стремились устранить идею творения: мировая душа представлялась как имманентная самой природе жизненная сила, благодаря которой природа обретает самостоятельность и не нуждается больше в потустороннем начале.
Одним из характерных представителей ренессансной философии был Николай Кузанский (1401-1464). Анализ его учения позволяет особенно ясно увидеть различия между древнегреческой и возрожденческой трактовками бытия.
Николай Кузанский, как и большинство философов его времени, ориентировался на традицию неоплатонизма. Однако при этом он переосмыслил учение неоплатоников, начиная с центрального для них понятия единого. У Платона и неоплатоников, как мы знаем, единое характеризуется через противоположность «иному», не-единому. Эта характеристика восходит к пифагорейцам и элеатам, противопоставлявшим единое многому, предел — беспредельному. Николай Кузанский, разделяющий принципы христианского монизма, отвергает античный дуализм и заявляет, что «единому ничто не противоположно». А отсюда он делает характерный вывод: «единое есть все» — формула, звучащая пантеистически и прямо предваряющая пантеизм Джордано Бруно.
Эта формула неприемлема для христианского теизма, принципиально отличающего творение (все) от творца (единого); но, что не менее важно, она отличается и от концепции неоплатоников, которые никогда не отождествляли единое со «всем». Вот тут и появляется новый, возрожденческий подход к проблемам онтологии. Из утверждения, что единое не имеет противоположности, Николай Кузанский делает вывод, что единое тождественно беспредельному, бесконечному. Бесконечное — это то, больше чего ничего не может быть. Поэтому оно характеризуется как «максимум», единое же — как «минимум». Николай Кузанский, таким образом, открыл принцип совпадения противоположностей (coincidentia oppositorum) — максимума и минимума. Чтобы сделать более наглядным этот принцип, он обращается к математике, указывая, что при увеличении радиуса круга до бесконечности окружность превращается в бесконечную прямую. У такого максимального круга диаметр становится тождественным окружности, более того — с окружностью совпадает не только диаметр, но и центр, а тем самым точка (минимум) и бесконечная прямая (максимум) представляют собой одно и то же. Аналогично обстоит дело с треугольником: если одна из его сторон бесконечна, то и другие две тоже будут бесконечными. Таким образом доказывается, что бесконечная линия есть и треугольник, и круг, и шар.
Совпадение противоположностей является важнейшим методологическим принципом философии Николая Кузанского, что делает его одним из родоначальников новоевропейской диалектики. У Платона, одного из крупнейших диалектиков античности, мы не находим учения о совпадении противоположностей, поскольку для древнегреческой философии характерен дуализм, противопоставление идеи (или формы) и материи, единого и беспредельного. Напротив, у Николая Кузанского место единого теперь занимает понятие актуальной бесконечности, которое и есть, собственно, совмещение противоположностей — единого и беспредельного.
Проведенное, хотя и не всегда последовательно, отождествление единого с бесконечным впоследствии повлекло за собой перестройку принципов не только античной философии, но и античной науки — математики и астрономии.
Ту роль, какую у греков играло неделимое (единица), вносящее меру, предел как в сущее в целом, так и в каждый род сущего, у Николая Кузанского выполняет бесконечное — теперь на него возложена функция быть мерой всего сущего. Если бесконечность становится мерой, то парадокс оказывается синонимом точного знания. И в самом деле, вот что вытекает из принятых мыслителем предпосылок: «…если бы одна бесконечная линия состояла из бесконечного числа отрезков в пядь, а другая — из бесконечного числа отрезков в две пяди, они все-таки с необходимостью были бы равны, поскольку бесконечность не может быть больше бесконечности» [Николай Кузанский. Соч.: В 2 т. М., 1979. Т. 1. С. 73.]. Как видим, перед лицом бесконечности всякие конечные различия исчезают, и двойка становится равна единице, тройке и любому другому числу.
Тезис о бесконечном как мере вносит преобразования и в астрономию. Если в области арифметики и геометрии бесконечное как мера превращает знание о конечных соотношениях в приблизительное, то в астрономию эта новая мера вносит, кроме того, еще и принцип относительности. И в самом деле: так как точное определение размеров и формы мироздания может быть дано лишь через отнесение его к бесконечности, то в нем не могут быть различены центр и окружность. Рассуждение Николая Кузанского помогает понять связь между философской категорией единого и космологическим представлением древних о наличии центра мира, а тем самым — о его конечности. Осуществленное им отождествление единого с беспредельным разрушает ту картину космоса, из которой исходили не только Платон и Аристотель, но и Птолемей и Архимед. Для античной науки и большинства представителей античной философии космос был очень большим, но конечным телом. А признак конечности тела — это возможность различить в нем центр и периферию, «начало» и «конец». Согласно Николаю Кузанскому, центр и окружность космоса — это Бог, а потому хотя мир не бесконечен, однако его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут.
Приведенные выше положения противоречат принципам аристотелевской физики, основанной на различении высшего — надлунного и низшего — подлунного миров. Николай Кузанский разрушает конечный космос античной науки, в центре которого находится неподвижная Земля. Тем самым он подготовляет коперниканскую революцию в астрономии, устранившую геоцентризм аристотелевско-птолемеевской картины мира. Вслед за Николаем Кузанским Николай Коперник (1473-1543) пользуется принципом относительности и на нем основывает новую астрономическую систему.
Характерная для Николая Кузанского тенденция мыслить высшее начало бытия как тождество противоположностей (единого и бесконечного) была результатом пантеистически окрашенного сближения Бога с миром, Творца с творением. Эту тенденцию еще более углубил Джордано Бруно (1548-1600), создав последовательно пантеистическое учение. Бруно опирался не только на Николая Кузанского, но и на гелиоцентрическую астрономию Коперника. Согласно учению Коперника, Земля, во-первых, вращается вокруг своей оси, чем объясняется смена дня и ночи, а также движение звездного неба. Во-вторых, Земля вращается вокруг Солнца, помещенного Коперником в центр мира. Таким образом, Коперник разрушает важнейший принцип аристотелевской физики и космологии, отвергая вместе с ним и представление о конечности космоса. Как и Николай Кузанский, Коперник считает, что Вселенная неизмерима и безгранична; он называет ее «подобной бесконечности», одновременно показывая, что размеры Земли по сравнению с размерами Вселенной исчезающе малы.
Отождествляя космос с бесконечным божеством, Бруно получает и бесконечный космос. Снимая, далее, границу между Творцом и творением, он разрушает и традиционную противоположность формы — как начала неделимого, а потому активного и творческого, с одной стороны, и материи как начала беспредельного, а потому пассивного — с другой. Бруно, таким образом, не только передает самой природе то, что в средние века приписывалось Богу, а именно активный, творческий импульс. Он идет значительно дальше, отнимая у формы и передавая материи то начало жизни и движения, которое со времен Платона и Аристотеля считалось присущим именно форме. Природа, согласно Бруно, есть «Бог в вещах».
Неудивительно, что учение Бруно было осуждено церковью как еретическое. Инквизиция требовала, чтобы итальянский философ отрекся от своего учения. Однако Бруно предпочел смерть отречению и был сожжен на костре.

Заключение
Философия Возрождения была «эпохой Великих открытий». Опираясь на них, она обеспечивала независимость научного знания от теологии и схоластики. Ее познание природы послужило преддверием для науки XVII — XVIII вв. Ее опыт включал в себя свидетельства очевидцев, народные поверья, непосредственные наблюдения.
Рационализм и метафизический материализм XVII -XVIII вв., справедливо отвергая «донаучные», магические и мистические черты философии Возрождения, оказались неспособными оценить ее диалектику. Только немецкий классический идеализм XVIII — нач. XIX вв. понял и продолжил великие достижения ренессансного учения о развитии.
Разработанное натурфилософией Возрождения целостное представление о неразрывном, развивающемся единстве человека и природы, Земли и бесконечного Космоса нашло свое продолжение в космизме К.Э. Циолковского, в идеях гелиобиологии А.Л. Чижевского, в понятии ноосферы В.И. Вернадского.

Список используемой литературы
1. Философия; Учебник для вузов под ред. В.М. Мапельмани, Е.М. Пенькова, издательство «ПРИОР». — М.: 1997
2. Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения. – М.: 1980
3. История философии: Запад-Россия-Восток (книга первая) – М.: 1996
4. История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. – М.: 1962
5. Николай Кузанский. Сочинения: В 2т. – М.: 1979
6. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков. – М.: 2003

Оцените статью